20 лет назад, 15 февраля 1989 года, последний советский солдат покинул Афганистан, девять лет раздираемый междоусобицами. Девять лет чужой для всех войны, унёсшей жизни 15 тысяч советских солдат, а более 50 тысяч оставившей инвалидами. Он тоже оказался среди этих 50 тысяч, но, несмотря на все испытания, посылаемые сначала войной, а потом мирной жизнью, живёт с высоко поднятой головой.

В поисках героя войны в Афганистане я опросила многих афганцев, а они только отмалчивались, предлагая мне: напишите, мол, о Мише, сварщике с Центролита; он тоже прошёл Афган, ему здорово досталось; и не только поэтому он — настоящий герой. Мишей, как оказалось, бывшие сослуживцы ласково называли Эрмухаммада Тожибоева, 44-летнего узбека. Узнав о судьбе этого человека, я поняла, почему именно о его жизни мне предложили написать рязанские афганцы.

ИСПЫТАНИЕ ВОЙНОЙ

Тожибоев учился на художника-оформителя, но поработать по специальности ему так и не пришлось: в 1983 году его призвали в армию, а в 84-м послали в Афганистан.

На этой войне он насмотрелся всякого. Хотя бы потому, что был наводчиком-артиллеристом, а значит, всегда на передовой. Ни часа без выстрелов. И днём и ночью, даже во сне Эрмухаммаду приходилось стрелять. И во время самых отчаянных операций приходила мысль: «Не вернусь...»

Вот так прошёл отведённый солдату-срочнику год. Уже документы на демобилизацию были готовы, в мечтах — возвращение на родину. И командир отделения, глядя на своего лучшего наводчика, бросает мимоходом: «Ничего, скоро домой поедешь!»
Но демобилизацию на время отложили: был получен приказ уничтожить группу мародёров, хозяйничавших в районе. В 2 часа дня 11 мая ещё на подходе к позициям их колонна попала под обстрел. Ничего не оставалось, как бежать в укрытие. И кто знал, что вокруг всё заминировано...
Очнулся Миша уже в госпитале. Левой ноги как не бывало, правая — вся в осколках. Было от чего отчаянно завыть молодому парню.
— Мне тогда жить не хотелось. Но на рентгене в госпитале работала одна русская женщина, она мне сказала: «Сынок, ты ещё бегать будешь». Я ей сначала не поверил — думал, успокаивает. Но оказалось, что она была права.
Потом было много операций: ампутация, удаление осколков и нерва. Ещё полгода в госпитале Ташкента. Только 5 ноября «дембель» добрался до родного дома. На костылях...
И всё же слова медсестры запали в душу молодого парня, так что идти по проторённой многими афганскими инвалидами дорожке Эрмухаммаду не захотелось,
— Выписывали меня вместе с другом — ему ампутировали руку. Тот вышел — и в запой. Поглядел я на него: зачем себя гробить? И решил, наоборот, заниматься спортом.

Именно спорт поднял Эрмухаммада на ноги. И в прямом, и в переносном смысле. Было много удивительных историй на этом пути. Одну Эрмухаммад рассказывает с особой гордостью. Дело было в Ташкенте, куда его направили на протезирование. Рядом с больницей находился стадион, куда Миша случайно и зашёл. Молодой человек на костылях, просящий разрешения позаниматься со штангой, сначала вызвал только добродушное недоумение и улыбку местного тренера. Но только сначала. Неделю, пока готовили протез, Эрмухаммад ходил на «тренировки» и тягал штанги под удивлёнными взглядами спортсменов.

Когда инвалид у всех на глазах поднял 110 кг, тренер был поражён и стал гонять своих спортсменов с удвоенной силой. А искалеченный войной, но не отчаявшийся Эрмухаммад всего лишь пытался доказать самому себе, что и сейчас он может не меньше, чем до Афгана.

Постепенно жизнь налаживалась. За потерянную на Афганской войне ногу ему дали дом с участком и машину, наградили орденом Красной Звезды. Но в 90-х годах о всех привилегиях, как и о СССР, пришлось забыть. Началась новая полоса испытаний для семьи Тожи-боевых. Уже не войной, а неустроенной мирной жизнью.

ИСПЫТАНИЕ МИРОМ

Умер брат, через три дня сгорел дом. На его восстановление нужны были деньги, но как раз с этим в Узбекистане проблемы. Кое-какие льготы у ветеранов Афганистана остались, но они неденежные, а на пенсию восстановить дом, да ещё и прокормить семью было сложно. Племянник, работавший на стройке в Полянах, предложил приехать в Рязань на заработки.

— Я не боялся своего недостатка, был уверен в себе. Я так привык за это время к протезу, что считал себя здоровым человеком.

Так Эрмухаммад попал в Рязанскую область. Сначала на пилораму, потом на стройку — вакансии для узбеков не так уж разнообразны. Он работал наравне со всеми гастарбайтерами, которым обычно предлагают самую грязную и малооплачиваемую работу.

Нечеловеческих нагрузок не выдержал... протез. Стальная основа оказалась слабее стального характера и просто лопнула. Началась своеобразная борьба человека и металла. Миша, знавший, что финансово не осилит покупку нового протеза, сваривал старый, а тот лопался вновь и вновь. На изломанной и десяток раз сваренной основе уже не осталось ни одного живого места. Быть может, так и продолжался бы этот поединок, если бы братья-афганцы не пришли на помощь.

— Оплатил протез Союз ветеранов Афганистана. Когда я приехал на протезный завод, то там удивились, что я так долго на своём проходил. Сейчас с новым я не только хожу— танцую, даже бегаю. Я всегда знал, что афганцы — это братство. Какой бы ты ни был национальности, если ты был в Афгане, ты мне брат. Всё моё — твоё. В войне друг друга не оставляли и сейчас не бросаем. Вот и меня в беде не бросили.

И всё же Миша на друзей надеется, а сам не плошает. Он продолжает вести здоровый образ жизни. Каждое его утро начинается с зарядки, для чего в углу лежат самолично сваренные 10-килограммовые гантели.

— Попробуй-ка такие подыми!— улыбнулась я, осторожно перекатывая нелёгкий снаряд.

А Эрмухаммад прямо у меня на глазах с лёгкостью поднял обе увесистые гантели.

...Он преодолел всё, что посылал ему злой рок, он выиграл свою войну с судьбой, ни на минуту не разочаровался в выбранном пути. Он верил, что всё в его руках: и жизнь, и здоровье. Вот только сны пока ему не подвластны. В них по-прежнему, как и 25 лет назад, слышны выстрелы...

Галина Смирнова

Газета «Панорама города», №6 (663) 2009 г.