В эти суровые осенне-зимние дни, в которых первые холода соседствуют с горячей и благодарной памятью о событиях 65-летней давности, о грандиозной и кровопролитной Московской битве, снова думаешь про роль песни и поэтического слова в годину всеобщих испытаний, подлинно народного искусства выдающихся творцов, сплачивающих и возвышающих нацию. Одним из таких талантов, безусловно, был выдающийся русский советский композитор Анатолий Григорьевич Новиков — Герой Социалистического Труда и лауреат Ленинской премии, чье 110-летие было только что достойно отмечено на Рязанской земле, в родном его городе Скопине. Ни телерепортажей, ни музыкальных радиоочерков оттуда в эфире, увы, не прозвучало. А мне посчастливилось приехать туда и снова прикоснуться к чуду подлинной песни. Спешу поделиться впечатлениями.

Анатолий Григорьевич Новиков

--------------------------------------------------

Фестиваль назывался по летучей строке из знаменитой песни Анатолия Новикова на стихи Льва Ошанина — «Нам дороги эти позабыть нельзя». Но в тот день, когда съезжались участники фестиваля, впору было выразительно повторять зачин песни: «Эх, дороги!..» Дороги заметал густой ранний снег — транспорт попадал в аварии и пробки. Руководитель управления культуры неутомимая Любовь Максимовна Бахаева была и горда, и несколько ошарашена тем, сколько участников пожелали приехать в Скопин — более 400 подвижников песни. Непогода попыталась внести коррективы, но тщетно. Туляки добирались на рейсовом автобусе, коллектив из города Кинеля Самарской области — на поезде, певуньи из Мосальска Калужской области доехали только в разгар ночи, но всех разместили и обогрели. На какие же средства? Немного денег дало Федеральное агентство по культуре (однако телеканал «Культура» фестиваль проигнорировал), часть денег наскребли по спонсорам сами скопинцы, больше всего выделил губернатор Рязанской области Георгий Шпак. Зная финансовые механизмы современных фестивалей, прежде всего был приятно удивлен, что все средства, даже еще не дошедшие из Москвы, были потрачены на участников — на их расселение в пансионате, питание и обеспечение транспортом, на печатную и другую фестивальную продукцию. Даже специально приглашенный яркий коллектив «Росичи» из Саранска выступал во время заседания жюри бесплатно — дали отделение с полной отдачей и театральным переодеванием в счет будущих гастролей по Рязанщине, потому что заслуженного работника культуры РФ Бахаеву все в области знают и ценят ее рекомендации.

Конечно, состав выступавших во Дворце культуры державного стиля с колоннами был достаточно пестрым. Может быть, для конкурса нужен предварительный тур отбора, тогда и концерт не будет длиться 7 (семь!) часов. Ясно, что победитель среди хоров — женский камерный хор Рязанского заочного института культуры или вокальный коллектив Тамбовского колледжа искусств — по сравнению с народным ансамблем «Ивушка» из поселка Матыра, затерянного на просторах Липецкой области, выглядели внушительно, профессионально. Но мне, честно говоря, дороже эстетического уровня было радостное ощущение того, что талантливая молодежь поет настоящие песни, а не только продукцию продюсеров «Фабрики звезд». В отличие от многих фестивалей здесь не было погони за раскрученными или погасшими «звездами». Может быть, это и стало главной его удачей. Конечно, можно было все отпущенные средства потратить на знаменитый коллектив или нескольких солистов, многих из которых, как, например, Кобзона, поддерживал еще сам Новиков. Но куда важнее, что приехали сотни поющих людей из глубинки, в том числе и самых молодых, которые исполняли песни Новикова. А то ведь как у нас порой? Министерство культуры России дает премию Фатьянова Надежде Бабкиной, а та ни строчки из него не знает, дают премию «Соловьи, соловьи...» Александру Маршалу, а тот в Вязниках ни одной песни Алексея Ивановича не поет. Или называем какую-то акцию фестивалем поэзии, а там поэты как бедные родственники себя чувствуют.

Здесь все было принципиально иначе! Лауреатами фестиваля стала выпускница детской музыкальной школы им. Анатолия Новикова Лада Елисеева из Скопина, Евгений Камельхар из Борисоглебска, где я начинал свою армейскую службу. А первую премию получил Илья Яукумс из Узловского района Тульской области, где продолжилась моя служба в батальоне особого назначения. Подчеркиваю эти совпадения, чтобы еще раз осознать, как связаны песней наши бескрайние просторы и бесконечные дороги. Обращаю внимание читателей и на немецко-прибалтийские фамилии некоторых лауреатов, чтобы еще раз подчеркнуть: в многонациональной стране людей объединяет истинное искусство и подхваченная всеми поколениями песня. Прав был глава администрации Скопина, бывший шахтер подмосковного угольного бассейна Иван Михайлович Еганов: «Все стали сегодня говорить о воспитании патриотизма, а, по-моему, никто лучше Анатолия Григорьевича чувство патриотизма не привьет!» Как с ним не согласиться.
-------------------------------
В краеведческом музее мы открыли выставку, посвященную 110-летию со дня рождения Новикова. Меня поразила фотография, где Анатолий Григорьевич изображен со своей мамой — русской суровой женщиной с редким именем Неонила. По семейному преданию (о котором мне рассказала в дороге любимая внучка композитора Ирина Константиновна) при рождении самого талантливого ребенка пуповину Неониле перевязали не бечевкой, а... проволокой, потому что в доме кузнеца веревку труднее найти, чем металл.

«Я уроженец Рязанщины... из небольшого уездного городка Скопина. Отец мой Григорий Осипович и мать Неонила Николаевна были люди малограмотные. Одну-единственную книжку помню в нашем доме: «Как ковать лошадей»; ну а музыка в доме у нас всегда звучала. Часто по вечерам певали семейным хороводом русские народные песни...» — так пишет о своем детстве сам композитор, который родился поздней осенью 1896 года. На окраине города притулилась кузница, где работал отец, а за ней 16 казарм — в Скопине стоял Зарайский пехотный полк, участвовавший в освобождении Болгарии от турецкого ига. Для тогдашних мальчишек праздничными днями стали парады и церемонии, которые устраивались в этом полку. Здесь будущий композитор услышал солдатские песни, полюбил их. Уже в двадцать лет Новиков написал свое первое музыкальное произведение «Гимн освобожденной России». Одновременно Анатолий Григорьевич принимает участие в организации детской музыкальной школы с классами скрипки, фортепиано, хором, двумя оркестрами — симфоническим и народных инструментов (последний существует до сих пор!). Кроме этого, Анатолий Григорьевич пробует свои силы в драматическом искусстве. Он играет роли в скопинском театре, и, по отзывам современников, с большим успехом. Сегодня в городе работает молодежный театр «Предел».

Анатолий Григорьевич обладал незаурядным актерским талантом, но страсть к музыке привела его в московскую консерваторию, учебу в которой он совмещал с творческой деятельностью. Новиков работает в армейских хорах и вокальных ансамблях, творит во многих жанрах: это произведения крупной формы — кантаты, хоровые поэмы и сонет, вокальные циклы, а также оперетты «Василий Теркин», «Левша», «Черные березы» и «Чемпионка».

Но любимый жанр в творчестве Новикова — песни. Основанные на народной мелодике и настоящей поэзии, возвышенные гражданской позицией автора и пронизанные неподдельным лиризмом, они вошли в золотой фонд советского искусства. Новиков написал более 600 песен, многие из которых — от «Смуглянки» до «Дня рождения» и «Гармошки» — ушли в народ. В 1981 году он написал: «Творческий путь длиною в шестьдесят лет я прошел вместе с энтузиастами народного творчества и горжусь этим».

Энтузиасты этого творчества, несмотря на воцарение попсы, рыночной масскультуры, не перевелись. И это еще раз показывают подобные фестивали, которые заставляют поверить в народный протест, идущий и нарастающий снизу. Одаренные, мыслящие люди сопротивляются пошлости и примитивности, заполонившей эфир, обращаются к творчеству великой эпохи. Ансамбль скопинских девушек в составе восьми человек замечательно исполнил на сцене «Гимн демократической молодежи» на стихи Льва Ошанина. Вокальные данные не были выдающимися, но свежее прочтение и напор покоряли. Так энергично и убедительно у них звучало:
Снова черные силы
Роют миру могилу...
Певуньи заставляли задуматься и ровесников, и нас, сполна понимающих, что за черные силы господствуют на планете. Я подошел к солистке Анне Митиной, спросил, где они занимаются. Оказалось, в клубе «Ровесник» и студии «Шанс». Отец Ани был директором ДК, мама играет на баяне и балалайке, преподает в музыкальной школе. Сама она учится в Рязанском институте на факультете педагогики и психологии.

— Вернешься преподавать в родной город?

Аня замялась, а услышавший разговор управделами администрации, постоянный читатель «Советской России» Николай Николаевич Анашкин ответил за нее с грустной улыбкой: «Она туда вернется преподавать, откуда муж будет». И я подумал: да, вот судьба этих бесчисленных русских городов — искать таланты, воспитывать всем миром достойную смену, взращивать работящих и одаренных людей, а потом отдавать их в столицы областей, республик, даже других стран. Кстати, серый кардинал Кремля, создатель партий и других проектов заместитель администрации президента Владислав Сурков тоже учился и взрастал в Скопине. Ему в работоспособности и смекалке не откажешь, вот только на что они направлены?..
------------------------------

Существует расхожее обывательское мнение, что в Москве или Питере — да, жизнь, а в таком малом городе чего желать? Полная чушь! Например, в Скопине для детишек работает 5 художественных школ — музыкальная, хореографическая, декоративно-прикладного искусства. А попробуй в спальном районе Москвы найти такой выбор! Мои внучки, например, живут в Ясенево, так даже в дорогие платные кружки не наездишься и не сразу попадешь. В Ясенево проживает 173 тысячи жителей — в 7 раз больше, чем во всем Скопине. И что, здесь есть 7 самодеятельных театров наподобие «Предела», который нам с гордостью показали, 7 клубов «Подросток» и 14 молодежных студий песни наподобие «Ровесника» и «Шанса» (там занимаются 200 человек!), 14 хоров и 35 художественных школ? Смешно даже говорить об этом. Правнук композитора Григорий Петушков работает в Совете молодежных и детских объединений России, он встретился с коллегами из отдела по работе с молодежью. Зарплата у них символическая — от 1200 рублей, но они хотят что-то сделать для родного города, сетуют, что из 7 тысяч скопинской молодежи только 700 человек принимают активное участие в общественной и творческой жизни — всего, мол, десять процентов. О, если хотя бы десятая часть столичной молодежи горела на гражданском и художественном поприще, а не бродила с бутылками пива в руках и не материлась в местах тусовок, в дебрях самого дорогого и коррумпированного города Европы, где собраны все язвы и пороки пещерного капитализма!

А ведь в таких малых городах есть еще благотворная близость к природе, возможность рыбачить, работать на земле, набираться от нее силы. Я уж не говорю о том, что в городе 3 действующих храма (в Перово, где я живу, некуда на православный праздник пойти), а рядом — выдающийся очаг веры и истории — Свято-Дмитровский монастырь. Он был основан Дмитрием Донским в честь победы на Куликовом поле. До 1996 года обитель на высокой горе лежала в руинах. Только ветер свистел в проемах разрушенных храмов. Теперь он гордо красуется над всей округой стенами, белым храмом Дмитрия Солунского, краснокирпичной церковью Сергия Радонежского. В нем обитают несколько иеромонахов, послушники, практиканты из семинарии. Я спросил у игумена Амвросия, велико ли хозяйство. «Да какой там! — 10 коров и 90 овец. Устал я всем заниматься лично. Прошлый год меня подкосил. Губернатор прилюдно при посещении обещал подключить нас к газу. Ну, я поверил и отрезал все трубы от котельной, которую углем топили. А газ так и не подвели. Минусовая температура была в храме, да и в кельях холодина. Как пережили лютую зиму? — вспоминать страшно. Но ни насельники, ни прихожане не роптали. Терпеливый у нас народ...»

Мне рассказывали, что батюшка при становлении монастырского хозяйства на ноги лично раздаивал коров. А еще он постоянно занимается строительством, ищет деньги на иконостас для восстановленного храма Сергия Радонежского и носится за 150 километров в Рязань, чтобы преподавать в духовном училище, потому что остается учителем по первому образованию и по призванию. Как он все успевает на нестихающем ветру, уму непостижимо. «Это что! — смеется Амвросий, шагая сквозь раннюю пургу и придерживая черное одеяние, — в феврале ветер вообще с ног сбивает. Но мы выстаиваем».

Да, все время русским людям приходится выстаивать: то революция, то война, то дикий рынок. Первая ГЭС на речке Вёрде была построена в 1922 году. Первенца плана ГОЭЛРО назвали «Электрическим замком». Теперь это строительное чудо мрачно высится остовом могучих стен и зияет проемами готических окон. Лишь один дом на въезде отремонтирован и покрашен бирюзовой краской — в нем работают подчиненные Чубайса, не производят, а распределяют электроэнергию тех могучих электростанций, что были построены до них. В Скопинском районе начинаются знаменитые русские черноземы, а половина полей не обрабатывается. Надо их заново поднимать, как во времена Дикого поля. В Скопине не умирает знаменитый народный промысел, а потомственные мастера торгуют вдоль шоссе изделиями из привозной глины, потому что сбыт затруднен бедностью нашего населения.

Татьяна Константиновна Голованова — главный художник «Скопинской керамики», лауреат Государственной премии. Сама она, высокая, черноволосая, коренная жительница, но являет собой не самый привычный, иконописный русский тип. Училась в Абрамцевском художественном училище под Москвой. «Образование порой мешает полету фантазии. Ведь в скопинской керамике многое идет от нарушения канона, логики. Все эти сосуды в виде петухов, коты, рыбы, львы словно говорят: так лепить нельзя. А мастер лепит». Исконный промысел поддерживается ширпотребом, фабричным производством посуды, декоративных изделий для дач. Всего гончарством занимаются 160 человек, на фабрике трудятся 13 художников — членов творческого союза, лауреатов, а еще есть три индивидуальных мастерских. В общем, промысел поддерживают около 30 мастеров, но он все время находится на грани упадка, как и большинство прославленных промыслов от Мстеры до Гжели.
— Что надо сделать в государственном плане?

— Признать, что ручная керамика — особо ценное художественное наследие, придать ей статус, чтобы можно было продавать уникальные изделия по реальной цене. Ведь повторяли: появятся богатые люди, они будут покупать и поддерживать подлинное искусство. Но оказалось, что «новые русские» не знают и не хотят знать русское народное искусство. Вот образец заказа нувориша: часы в виде замка с драконами и тевтонскими рыцарями».

Разве будут «новые русские» из числа абрамовичей, продолжил я мысль Татьяны, поддерживать истинно народную песню?
----------------------------------

Известный краевед, бывший работник райкома партии Вячеслав Николаевич Егоров, который выучил ноты и поет теперь в хоре Никольской церкви, издал книгу «Скопин — осень 1941 года». В ней он подчеркивает, что сама история наделила Скопин от первых лет его жизни в середине XVI века суровой участью защитника рубежей молодого Российского государства, во главе которого стоял первый русский царь Иван IV Васильевич (Грозный). Именно первому населению города — стрельцам, пушкарям, крестьянам и бобылям, принадлежавшим первым известным в его истории вотчинникам, владельцам скопинских земель, боярам Романовым (Юрьевым-Захарьиным), пришлось сдерживать и отражать натиск степных кочевников.

Огромную роль сыграл город и в годы Великой Отечественной войны. Дело не только в том, что 26 518 скопинцев сражались на фронтах, что эта земля дала 28 Героев Советского Союза (больше, пожалуй, относительно к общему числу населения, дали России только фатьяновские Вязники) и 6 полных кавалеров ордена Славы, — но и в спасительном топливе, в подмосковном угле, который отапливал Москву в суровую зиму, когда и Донбасс, и многие шахты Тульского угольного бассейна были заняты врагом. Почти трое суток был оккупирован фашистами и Скопин. Германская пропаганда подчеркивала, что освобождает Россию от еврейско-коммунистического ига, но вот перед нами бесстрастный документ военной поры:
«За период пребывания немцев в городе Скопине с 25 по 26 ноября 1941 года к мирному населению были приняты следующие меры репрессий: расстреляно 26 человек.
1. Нестеров Алексей Васильевич, 1904 года рожд., уроженец дер. Новикове Скопинского района, крестьянин-бедняк, беспартийный, пекарь; жена и ребенок.
2. Губанов Василий Ильич, 1881 года рожд., уроженец дер. Новикове Скопинского района, крестьянин-бедняк, пекарь, вдовец.
3. Попадьин Григорий Иванович, 1893 года рожд., с. Лопатино, крестьянин-середняк, беспартийный, дровокол пекарни; жена, пять детей.
4. Спорыхин Алексей Николаевич, 1889 года рожд., дер. Новикове, середняк, беспартийный, рабочий трубно-пруткового завода; жена, семь детей.
5. Пустовалов Алексей Михайлович, 1870 года рожд., с. Старый Келец, середняк, служащий, пенсионер, одинокий.
6. Терешин Петр Петрович, 1914 года рожд., с. Новые Кельцы, бедняк, комбайнер скопинской МТС.
7. Чувинов Егор Сергеевич, 55 лет, уроженец с. Секирино, середняк, беспартийный, сторож райисполкома; жена, трое детей.
8. Моргунов Вячеслав Валерианович, 1923 года рожд., учащийся г. Скопина, член ВЛКСМ, холост; мать, сестра (сын дьякона)...»
И далее — по списку: беспартийный, бедняк, середняк, муж и отец. Первыми были расстреляны пекари хлебозавода, откуда долго бил наш пулемет. А от рабочих пахло мукой и хлебом, чей сладкий запах напоминает запах пороха.

Из свидетельства Оводова Порфирия Семеновича (ул. Советская, д. 82): «25 ноября 1941 года я был на работе в хлебопечении райпотребсоюза. Так как по распоряжению райкома партии выпечка хлеба должна была производиться нормальным порядком. Около двенадцати часов дня узнал о наступлении гитлеровцев на Скопин и уже слышал стрельбу. В 12 ч 30 мин был вынут хлеб, и я решил закрыть пекарню, распустить рабочих и уйти. Но по пути домой через дорогу был задержан немецкими солдатами, двигающимися по обе стороны улицы с пистолетами в руках. Обыскан и направлен на площадь Володарского, где уже было задержанных человек двадцать. Туда были приведены еще несколько человек работников пекарни и пригородной деревни Новикове (два человека) Нестеров и неизвестный. Их немец назвал партизанами и сказал, что их надо не стрелять, а вешать. Затем повели на угол первой Пролетарской и Октябрьской улиц, что у пекарни, где уже было человек пятьдесят. Здесь расстреляны были 11 мастеров и неизвестный. Затем выделены еще человек восемь, где были два работника пекарни, и тут же, где и двое, были тоже расстреляны».

Кроме перечисленных жителей города Скопина, также были расстреляны немцами одиннадцать проходящих через Скопинский район трактористов и бригадиров из районов Тульской области. Безжалостно уничтожались все русские люди, а не только комиссары и недочеловеки, как утверждал Геббельс. Скопин был освобожден 28 ноября бойцами 84-й Особой морской стрелковой бригады. Так что шахтерский город, входивший в Московскую область, стал первым освобожденным населенным пунктом в ходе Московской битвы. Днем начала контрнаступления под Москвой и праздничным днем воинской славы определена дата 5 декабря, когда началось освобождение поселка Крюково. Только 7 декабря была освобождена Яхрома, 11 декабря — Истра и 12 декабря — Солнечногорск. Но наступательный порыв начался раньше — в Скопине, на родине автора великих фронтовых песен Анатолия Новикова, не только маршевых и трагических, но и лирических и даже шуточных. Одна из них — «Вася-Василек».
Ой, милок,
Ой, Вася-Василек!
Не к лицу бойцу кручина,
Места горю не давай.
Если даже есть причина,
Никогда не унывай,
Места горю не давай,
Никогда не унывай!

Композитор вспоминал: «Шуточную песню про Васю-Василька, которому «письмеца недель пяток почта не приносит» и у которого «сердце ласки просит», мы с поэтом Сергеем Алымовым написали еще до войны, в конце 1940 года. Но разразившаяся война отодвинула на некоторое время премьеру. Спел эту песню Краснознаменный ансамбль. Потом рассказывали фронтовики, что песня пришлась как нельзя кстати: после первых успешных наших ударов под Москвой солдаты подхватили ее рефрен, точно передающий их настроение: «Если даже есть причина, никогда не унывай!» Он стал поговоркой».

Что ж, эта поговорка, как и призыв «Места горю не давай!» и сегодня злободневна. Ну а самая любимая песня и для Новикова, и для Ошанина — моего учителя по литинституту — «Дороги» была написана по заказу ансамбля песни и пляски НКВД вскоре после окончания войны для программы «Весна победная», которую ставил режиссер Сергей Юткевич. Именно ему принадлежала идея включения в названную программу мизансцены: вагон, солдаты едут с фронта и тихонько напевают. Поначалу и название у песни было соответствующее этому эпизоду — «Под стук колес». Потом ее по зачину в духе народной песни «Эх, дороги...» стали называть коротко и ясно. Накануне 65-летия наступления в Московской битве дороги привели нас, ценителей и хранителей русской песни, в Скопин. Спасибо этому городу-воину и труженику!
Пусть звучат названья твёрже,
Пусть прочней врастают в ширь
И Скопин на речке Вёрде,

И старинный монастырь.

Он стоит на самой розе
Исторических ветров,
И сверкают на морозе

Шлемы новых куполов.

Для друзей Скопин — не тесен,
И звучит со всех сторон
Эхо новиковских песен,

Поднебесный перезвон.

В дали отчие вглядимся,
Убедимся в вихре лет,
Что народного единства
Без народной песни нет!

Много ли их прозвучало в официозный праздник 4 ноября? Что было высокого написано, снято и исполнено в честь исторической даты? Нет внятного ответа в продуваемых отчих далях. Так какого же единства можно ждать? Остается лишь повторить ободряющую строчку из песни: «Место горю не давай!»

Александр БОБРОВ
Скопин, Рязанская обл.

Газета "Советская Россия"