Недавно на суд общественности оказался представлен сборник стихов члена Союза Российских Писателей Виктора Крючкова. Заметьте, я не говорю «новый сборник». Правильнее было бы сказать «это пятая книга со стихами Виктора Крючкова». Шеф-редактор, как указано на форзаце, – Алексей Бандорин, литературная редактура – Людмила Салтыкова.
Поскольку книга «На стыке слов» предварена моей вступительной статьей, то и право первой рецензии на нее у меня никто не отнимет.А рецензия не обойдется без предисловия – ретроспективы создания книги «На стыке слов».
Положение мое при этой книге изначально виделось автору двусмысленным: несмотря на известную заранее расстановку сил в выполнении функций – кто редактор, кто корректор и пр. – Виктор Крючков настойчиво просил меня также заняться редактированием стихов. Которые были мне предложены в виде стопы машинописных страниц. То есть выглядели действительно рукописью и действительно вновь созданной.
Вот тут я и совершила две грубейшие ошибки. Каюсь! Конечно, нельзя было соглашаться на помощь в редактировании текста, который уже имеет «назначенного» редактора – тем более, когда сотрудничество между редакторами по ряду причин исключено. И первой глупостью было взяться за правку массива текстов, предложенного мне в июле 2008 года – ТОГО БЛОКА текстов, который являла собой будущая книга Виктора Крючкова в июле 2008 года. От этой правки сохранился рабочий файл. И название книги: «На стыке слов». Это было первое, что я предложила заменить – помпезное и тяжеловесное «Как одиноко в эпохах поэтам» на короткое и звучное «На стыке слов».
Правда, я удивилась, зачем человеку, только что (в 2007 году) выпустившему довольно толстую, по рязанским меркам, книгу «Эпоха последних минут» (Крючков В.В. Эпоха последних минут: стихи / ред. И. Красногорская; худож. С. Ковригин. – Рязань: Издатель Ситников, 2007. – 96 с.), следующий сборник с такой поспешностью. Кстати, в той книге тоже имело место мое предисловие и мое соучастие в редактуре Ирины Красногорской.
Виктор Крючков объяснил это традиционными для поэта причинами: «хочется роста» и «выхожу на новый этап творчества». Новый этап своего развития Виктор Крючков видел под «паролем» «Доктор Живаго» - стихотворение с таким названием было «гвоздем» рукописи. И все же, внося свои коррективы, я продолжала сомневаться в целесообразности нового издательского мессиджа. Стихотворений на тему «Доктора Живаго» было мало, и духовные метания, сопровождавшие переход автора в иную систему измерений и художественно-философских ценностей, находили отклик в текстах – рваных, неровных, с трудом помещающихся в литературные рамки, что для Виктора Крючкова, филолога и педагога с многолетним стажем, на мой взгляд, было излишней компрометацией. От людей с таким уровнем образования и работы со словом подсознательно ждут идеальной гармоничности и сбалансированности текстов.
Свои сомнения от автора я не скрывала. Предлагала подождать с выпуском новой книги. Но обе работы выполнила. Видимо, мои колебания передались автору, и в какой-то момент Виктор Крючков решил повременить с изданием – но об этом я узнала постфактум. Как и о том, что книга все же состоялась.
Вручая мне довольно стильный томик на презентации, проходившей 14 апреля 2009 года в доме Салтыкова-Щедрина, Виктор Крючков обмолвился: книга стала совсем другой, не той, что ты читала. Но знакомство с «другой книгой» я отложила, естественно, до дома.Уже при чтении первой трети из почти двухсот страниц меня одолело смутное «дежа вю». «Дежа вю» оформилось в полноценную конкретику, когда я вздумала сравнить сборники стихов Крючкова «Эпоха последних минут» 2007 года и «На стыке слов» 2009 года. Все 46 стихотворений из «Эпохи последних минут» без изменений перекочевали в последнее по времени издание!.. Составив практически треть этой книги.
Я точно помнила, что в рукописи, которую приносил мне летом Виктор Крючков, был, быть может, десяток самых значимых стихотворений из книги «Эпоха последних минут» - и их я как раз оставила без правки, памятуя, как бились мы с Ириной Красногорской (в присутствии и при участии самого Виктора, естественно!) над каждым творением. Следуя зову интуиции, я «подняла» сборник стихотворений Виктора Крючкова «Весы» 2002 года (Крючков В.В. Весы. Стихи. – Рязань. Узорочье, 2002. – 96 с.). Как видим, та книга тоже была немаленькая! И что же? 56 стихотворений из сборника «Весы» перенесены в «На стыке слов». Только 4 или 5 стихотворений из «Весов» не перепечатывались. Часть стихов – действительно, удачных – присутствовала и в «Весах», и в «Эпохе последних минут». Из 132 стихотворений, составивших книгу «На стыке слов» в ее последней редакции, только 35 не были опубликованы в двух предыдущих сборниках. Причем! Не исключено, что часть из них появлялась в сборниках «Время» (Рязань, 1993) и «Порог» (Рязань, 1997), так как даты на них проставлены весьма почтенные – 1980-1990-е годы. И только порядка двух десятков стихотворений были датированы 2008 и началом 2009 года!
Если отсчитать от 132 стихотворений 35, то это четвертая часть сборника. Если отсчитать 20 несомненно новых – то это шестая часть!.. Тогда как, по неписаному закону издателей, «новой» книга стихов именуется лишь тогда, когда в ней не больше трети перепечатанных из предыдущих сборников текстов!.. Если это не собрание сочинений. Но нет, «На стыке слов» непохожа на собрание сочинений Виктора Крючкова – в нее вошли не все его стихотворения, а также отсутствуют письма, дневники и академическое послесловие с комментариями.
Вот почему я и затруднилась со статусом книги «На стыке слов». Больше всего, наверное, подойдет «очередная». Или – «пятая». Или просто - «переиздание».Но арифметическим подсчетом соотношения новых и давно опубликованных стихов Виктора Крючкова я занялась позже. Когда прошел ужас осознания второй моей грубейшей ошибки и красные пятна стыда по лицу… Многие из тех религиозно-философских стихов, о которых я высказывалась как о «новых», увидели свет в сборнике «Весы». За исключением «Доктора Живаго», который послужил лирике такого толка «паровозиком» в пятом сборнике, и еще нескольких недавно написанных.
Понятно, что, снявши голову, по волосам не плачут. Надо было отыскать предыдущие сборники Виктора Крючкова до начала рецензентско-редакторской работы и убедиться, какая часть стихов новая, а какая – не очень. Впрочем, в июле 2008 года рукопись по объему была гораздо скромнее, и в ней даже на фоне «ретроспективных» стихотворений ярче выделялись новые, действительно символизирующие духовные и творческие искания поэта.
Теперь же получается, что Виктор Крючков выпустил книгу, объединяющую все его творчество и вновь вводящую в литературный оборот уже опубликованные произведения. В принципе, большого греха в этом нет – но нет и большой целесообразности. Отразить духовный перелом в «новой» книге ему удалось лишь отчасти. Теперь стихи линии «Доктора Живаго» теряются в россыпи других. И, между прочим, вступительная статья, которая писалась под один комплекс художественных текстов, потеряла половину значения и даже соответствие истине. Поскольку, например, фраза «Эти два стихотворения не случайно поставлены рядом…» уже не означает ничего, кроме того, что рецензент писал ее, наевшись галлюциногенных грибов – стихотворения, цитаты из которых приведены мною подряд, как и в рукописи, разведены в два раздела сборника, между ними «частокол» других стихов. Да и вообще, при таком разнообразии текстов, мотив экзистенциализма, на который я напирала, основываясь на рукописи, становится притянутым за уши. Странно, что комплот из двух редакторов и автора не озаботился соответствием вступительного слова финальной компановке текстов!.. Хотя сделать это было необходимо. Нужно было попросить рецензента подправить «вступительное слово», пока книга не отправилась в набор. Это сделало бы конечный продукт более качественным.
Впрочем, забота о качестве есть проявление целесообразности. А именно ее в выходе очередной книги Виктора Крючкова оказалось меньше всего. Смысл и идея первоначального культурного мессиджа «показать, что я вышел на новый уровень стихотворчества» приняли другие формы. В сухом остатке получилось: «Я хочу напомнить о себе публике». Но не факт, что для этого нужно было обновленное издание. Скажем, сборник «Эпоха последних минут» выходил тем же тиражом в 500 экземпляров, что и «На стыке слов». Да и не факт вообще, что зов поэта достигнет слуха читателя… коль скоро поэта недостаточно расслышали в предыдущие разы… Скорее всего, схема распространения сборника «На стыке слов» будет все той же – библиотеки области, личные контакты.
Большинству поэтов, проживающих в регионах, редко удается «вручить» свои книги на продажу книжным магазинам в силу многих тонкостей книготорговой политики. В столицах положение немногим лучше, но там хотя бы есть специальные книжные лавки, ориентированные на торговлю поэзией для подготовленного читателя… Возможно, Виктору Крючкову удастся предложить специализированным книжным точкам часть своего тиража – это будет большим его везением.
У «компилятивного» сборника Виктора Крючкова есть, конечно, оправдание: вряд ли широкая читательская публика так же хорошо, как коллеги автора, помнит вехи его издания и содержание предыдущих книг. И, разумеется, веский довод «Хозяин – барин», относящийся к любому изданию художественных книг за свой счет. Если человек может себе позволить вложить энную сумму в выпуск своих литературных трудов, суммирующих определенные этапы творчества, никто да не посягнет на это его право! При таком раскладе решающий смысл приобретают факторы грубо материальные, поэт начинает учитывать рост инфляции, динамику своих доходов, удобство житейского момента для книгоиздания… Жаль только, что практические соображения почти всегда идут вразрез с художественными. Не всякий способен пустить дело на самотек, беспечно уверовав: Бог дает стихи, Бог даст и НА стихи – на издание, то бишь.
Но, подготавливая поэтический сборник на основе уже имевших место книг, по справедливости следовало бы воздать дань уважения всем, кто когда-либо помогал Виктору Крючкову подготовить стихи к публикации. Этичнее было бы упомянуть редакторов сборников «Весы» Татьяну Краснову (тем более, что ее уже нет среди живых!) и «Эпоха последних минут» Ирину Красногорскую. Короче говоря, на титульном листе должен был быть перечислен целый редакторский коллектив, включая и автора этих строк, чьи правки тоже частично отразились на стихах, но главным образом – на заглавии книги.
Цикл «В Ерлинском парке» дан в книге «На стыке слов» в редактуре Ирины Красногорской. Над стихами из сборника «Весы» проведена большая работа. Заметные изменения коснулись стихотворений «Ворона» и «Не изменяй». Вероятно, были отшлифованы еще какие-то детали. Приняли окончательный вид новые стихи Виктора Крючкова (над ними указанные в сборнике редакторы работали, насколько я могу судить по собственным записям). Но общий вид творчества Виктора Крючкова остался прежним. Духовная лирика, по его замыслу, опора следующего этапа, не успела выкристаллизоваться в безупречные конструкции мысли и Слова. Напротив, она скорее производит впечатление осторожных, словно крадущихся, рассуждений, оформленных в нечеткие словесные воплощения – что недопустимо, уж если поэт «замахнулся» на такую ответственную тему.
Стихотворение «Екклесиаст», к примеру, затянуто, тяжеловесно и малоинформативно относительно первоисточника; впрочем, как и «Песнь Соломона» (никогда не понимала тяги поэтов пересказывать своими словами премудрости и прекрасности, уже занесенные на Золотые Скрижали).
В целом над книгой «На стыке слов» позволительно грустно скаламбурить «Книга стиховторений» - в том смысле, что поэт вторит сам себе. То, что Виктор Крючков еще подсознательно не ушел от себя прошлого, подчеркивает и дизайн его последней книги, выбранный автором – схожий с дизайном книги «Эпоха последних минут».Получается, что вся рецензия сводится к пересказу истории создания сборника «На стыке слов». Но я не вижу другого способа объяснить, почему новая книга автора так похожа на предыдущие.
Не раз меня при чтении, а потом арифметическом анализировании книги «На стыке слов» меня посещали крамольные мысли: можно было бы издать отдельной книгой те 35 стихотворений, которые «не имеют аналогов» в двух последних сборниках Крючкова. Они прозвучали бы той неожиданной нотой, которую поэт хотел взять – но, увы, она у него затерялась в многоголосии фонограммы целого оркестра.
Подводим скорбные итоги. Мне хотелось бы сердечно поздравить интересного автора Виктора Крючкова с появлением на свет НОВОЙ книги (о чем я неосторожно, в свете последующих событий, написала в предисловии к пятому сборнику) – но сейчас я этого сделать объективно не могу. И остаюсь при своем мнении: гораздо лучше было бы дать «созреть» подлинно, а не условно новой книге. Чтобы не только читателю, но и себе самому продемонстрировать свой творческий рост.
Елена Сафронова
Комментарии
Ах, Елена, как ни прискорбно это сознавать, но роль редактора при издании произведений на средства авторов, то есть в малых издательствах, опустилась ныне ниже нулевой отметки. Однако и пребывая на столь унизительном уровне, редактору, чтобы не посрамить своего честного имени и сделать «из … конфетку», приходится лавировать между издателем и автором. Первый считает, что покупательский спрос зависит и держится на «конфетной обёртке» – обложке книги и её названии и содержание до читателя-покупателя не сразу дойдёт, потому и не нужно много времени тратить на редактирование; второй полагает, что уже создал эту самую «конфетку». Зачастую в этом уверен – и отказывается вообще от редактуры. Иногда улучшения автор признать не желает и требует сменить редактора. Есть и такие, кто считает, что фамилия редактора на книге всё-таки должна значиться (так солиднее!), а вмешательство его в авторский текст нежелательно.
Всё это я знаю не понаслышке: и отстранить меня пытались, и подкупить, и фамилию мою без разрешения ставили на книге, которую я в рукописи не видела.
Упомянутый же вами поэт, на мой взгляд, относится к редкому типу авторов, готовых в целях совершенствования своего творения пропустить его через строй редакторов, но при этом ограничиться на книге одной редакторской фамилией (так солиднее!). И фамилия эта будет того, кто наиболее связан с издательством.
Ваша обида на поэта несколько запоздала. Вы должны были обидеться ещё при выходе «Эпохи последних минут», когда без ведома издателя автор привлёк вас к её повторному редактированию, а фамилия ваша на книге не появилась. Признаюсь, сей реприманд – повторное редактирование меня тогда обидел, хотя имел место у меня за чашкой чая: мне дали понять, как первому редактору рукописи, над которой я изрядно потрудилась, что моей квалификации не доверяют. Я утешилась тем, что за своё «любительство» гонорара не собиралась брать, да ещё воспоминанием: рукопись предыдущей книги тоже побывала не в одних редакторских руках. Но это всё частные случаи, приятельские недоразумения, так сказать, обиды, которые обсуждаются по телефону.
А как быть, в таком случае? Книга уже выходила в одном издательстве, и её текст там был изрядно причёсан, то есть некто первый пусть не довёл его до совершенства, но честно потрудился, чтобы придать ему приемлемый вид. И вдруг она выходит в издательстве другом с согласия автора. У того, естественно, к новому издательству претензий нет, поскольку никаких вторжений в текст не последовало. Но текст-то прошёл шлифовку прежде, хотя теперь значится фамилия совсем другого «шлифовщика», который ограничился только чтением рукописи.
Я думаю, что, коль скоро, права редактора нигде не оговорены, ему следует смириться с тем, что в переизданиях книги, текст которой он правил в поте лица, не будет его фамилии.
А может быть, отменить вообще редактирование? И читатель наконец поймёт, кто чего стоит! В этой связи вспомнился случай из моей практики. Где-то в начале 90-х годов в литературную газету «Рязанское узорочье» принёс рукопись своего рассказа один маститый писатель. Править её было невозможно, вернуть – тоже: маститый ведь. Отправилась за советом в Рязанское отделение издательства «Московский рабочий», благо оно размещалось рядом с редакцией газеты, к опытнейшей Серафиме Дмитриевне Цукановой. И вот какой последовал диалог:
– Переписать! – сказала редактор безапелляционно.
– Он же обидится,– усомнилась всё-таки я.
– Не обидится: привык. Я все книги его переписывала.
– Зачем, почему?
– Установка обкома…
Сейчас нет обкомовских установок… Но, увы, действуют другие. И самое правильное, наверное, – поступать так, как сказали вы: «Больше в твоих проектах участвовать не буду». Да, не стоит участвовать в сомнительных проектах и следует на всякий случай заключать договоры, хотя и не принято это в нашей среде, тем более среди членов одного писательского Союза.
Что же касается новой книги «На стыке слов», то я согласна с вами: новизна её очень сомнительна. Лучше, конечно, было бы выпустить книжечку стихов, ещё прежде не публиковавшихся. Но сейчас в Рязани мода на многотомники, собрания сочинений, и наш поэт не устоял… собрал под одной твёрдой обложкой почти всё, что издавал прежде. А зря: собрания сочинений дают повод читателю предположить, что автор «исписался» и творчески бессилен.
Ирина Красногорская
Дорогая Ирина Константиновна!
Забавно, что Вы назвали мою реакцию на появление книги Виктора Крючкова "На стыке слов" тем же словом, что и он сам, когда мы беседовали о допущенной им и его издателем неэтичности. Виктор тоже сказал: "Не стоит обижаться!". На что я ответила, что обижаются дети, получившие пустоту в конфетном фантике, а взрослые люди называют вещи своими именами, и это не обида, а констатация факта.
Вы совершенно правы в том, что неэтичность со стороны Крючкова уже имела место при выходе его книги "Эпоха последних минут". Впрочем, тогда Вы сделали львиную долю работы, и Вы были названы редактором - и тогда мне не пришло в голову требовать, чтобы меня указали рядышком. И мы, по крайней мере, знали, ЧТО мы делали. И вообще все это выглядело как дружеская помощь.
Хотя, согласна, Вы имели основания быть недовольной "двойной2 редактурой. Надо было еще тогда, когда готовилась в печать "Эпоха последних минут", отметить, что Виктор Крючков предпочитает словно бы "перепроверять" за каждым редактором.
Здесь же все операции с книгой держались втайне от предыдущих редакторов В. Крючкова. Нас поставили перед фактом. Не то, чтобы это было преступно - однако на шаткой грани порядочности.
А вот от всех явлений в мире, находящихся на этой грани, абстрагироваться не удастся. Слишком много такого рода "условно-нормальных" (частых или общепринятых) поступков. В сфере искусства - тем паче. Не работать с одним человеком, замеченным в таких делах, не значит не "нарваться" на другого подобного... Что остается? Никому не доверять, как советовал Махно в каком-то революционном фильме? Грустно от этого...