Каждый год в начале сентября я вхожу в большую аудиторию исторического факультета. Передо мной более сотни прошедших по конкурсу счастливчиков – первокурсников. Мне предстоит прочесть им курс лекций «Введение в археологию». Прежде, чем начать лекцию, оглядываю моих слушателей. Лет двадцать назад подавляющее большинство составляли девичьи лица. Юноши предпочитали физику, химию, математику. С годами соотношение менялось и сейчас оно приближается к естественному. Археология для них – новая наука. Историю они изучали в школе, и теперь будут углублять свои знания, а археологию в школе «не проходили». Однако кое-что об археологии они уже знают.

Очень немногие из них уже побывали и поработали на раскопках. Наш университет шефствует над некоторыми школами и лицеями, и наиболее любознательных и неленивых старшеклассников мы берем на лето рабочими в экспедицию. Но таких – единицы. Подавляющее большинство кое-что знает об археологии из телевизора и Интернета. Те, тоже немногие, кто читает газеты – из «Аргументов и фактов», из «Комсомольской правды» и других популярных у широкого читателя, особенноу молодёжи, изданий. Девушки, в основном, из гламурных глянцевых журналов. Их знания – это удивительный коктейль из фактов разной достоверности, сдобренных журналистской фантазией, и откровенными домыслами дилетантствующих сочинителей.

Современные средства массовой информации формируют у широкой публики не вполне реальный образ археологии и археологов. Они уводят читателя или телезрителя в область романтики дальних экспедиций, фантастических рассуждений о гигантских горных пирамидах, созданных пришельцами из космоса или о легендарной Атлантиде, якобы обнаруживаемой то там, то здесь в глубинах мирового океана.

Романтика есть в каждой науке. В поисках доказательства трудной теоремы или выполняя сложный эксперимент, исследователь испытывает примерно те же чувства, что и археолог при раскопках вновь обнаруженногопамятника. Песни у костра под гитару поют не только археологи, но и геологи, географы, биологи и многие другие исследователи, связанные с полевыми работами. Это было особенно распространено в 60–70-е годы. Мы пели полузапрещенные песни Б. Окуджавы, В. Высоцкого, А. Городницкого, Ю. Кима и совсем запретные песни А. Галича. Юрий Визбор, приглашенный однажды на пару недель в Саяно-Тувинскую экспедицию, в составе которой мне довелось работать, даже сочинил там песню «Река Енисей».

Кое-кому из нас потом приходилось выслушивать от начальства, а бедному начальству от «компетентных органов» нравоучительные сентенции: «говорят, что у вас в экспедициях поют песни Высоцкого и Галича, смотрите, как бы чего не вышло». Чего в этом пении было больше – полевой романтики или внутреннего не вполне осознанного протеста против тоталитарной системы и преследования инакомыслия – сейчас уже вряд ли кто сможет определить. Во всяком случае, нынешние студенты этих песен уже не поют, а многие даже не знают их авторов. Появились новые кумиры.

В каждой науке, в том числе и в археологии, романтический ореол – побочное, сопутствующее явление, способствующее рабочему настроению, но не определяющее лицо науки. Наши юные коллеги – студенты и аспиранты – довольно быстро начинают понимать, что примерно на 80–90 % работа археолога, как в поле, так и в лаборатории, это – тяжёлый, изнурительный и во многом рутинный труд.

Вместе с тем, вообще популярность археологических открытий очень велика. Редкая газета, редкий журнал не сообщают об очередных находках археологов. Читатель знает и о сокровищах скифских курганов, и о новгородских берестяных грамотах, о палеолитической живописи в пещерах Франции и Испании и о загадочных гигантских рисунках в пустыне Наска. К сожалению, в большинстве таких публикаций внимание привлекается к сокровищам, сенсациям, приключениям и тайнам. Слова «тайна», «загадка» слишком часто мелькают в популярных книгах и статьях по археологии, почти так же часто, как в детективах. Такой налет таинственности и сенсационности мало способствует популяризации подлинных археологических знаний, скорее – наоборот.

В 60-х гг. по всей стране шел интересный, красивый, но абсолютно антинаучный фильм «Воспоминания о будущем». Люди моего поколения хорошо помнят ажиотажную реакцию массового зрителя на этот фильм, снятый по книге известного швейцарского «уфолога» Эриха фон Дэникена "Возвращение к звездам". Интригующие названия его книжек о «тайнах и загадках» археологии, якобы свидетельствующих о том, что земная культура была создана пришельцами из космоса («Каменный век был иным», «Небесные учителя», «По следам всемогущих», «День, когда явились боги» и др.), яркие обложки, несомненный журналистский талант автора, а также некомпетентность широкого читателя способствовали тому, что они переведены на 28 языков и вышли общим тиражом более 60 миллионов экземпляров.

До вхождения в так называемую рыночную экономику, в нашей стране считалось неприличным издавать переводы книг Дэникена по причине их явной антинаучности, а также в связи с причастностью автора к ряду судебных дел в странах Европы по обвинению в мошенничестве. Первый шаг к популяризации в России его книг был сделан в 1998 г., а затем пошло по нарастающей и к 2006 году вышла 21 книжка с неизменно высоким читательским рейтингом в Интернете.

Для профессионалов все это – обычный информационный «шум», сопровождающий каждую науку. Он, конечно, вреден, поскольку дезориентирует широкого читателя - не специалиста, но для непосвященных он представляет еще и определенную опасность. Сравнительно недолго мы живем при почти неограниченной свободе слова и печати. Но оказалось, что откровенное злоупотребление нормами этой свободы становится не менее опасным, чем идеологическая и политическая цензура, с которой хорошо знакомо мое поколение. Получилось так, что вместе с политической цензурой мы выплеснули нормального ребенка – общепринятую практику экспертизы, т.е. рецензирования поступающих в издательства материалов. Бывает достаточно оплатить издание и можно под прикрытием свободы слова писать и тиражировать все, что угодно. В приличном обществе не принято вступать в дискуссии с желтой прессой. Но как быть, например, в следующем случае:

Заканчивая лекцию по антропологии на 2-м курсе психологического факультета, спрашиваю, есть ли вопросы. Милая девушка поднимает руку.

– Вы говорите, что человек произошел от обезьяны, а в газете написано, что человек произошел от медведя

– В какой газете?

– "СПИД-инфо".

Она подает мне газету, которую я вижу первый раз в жизни. В ней действительно статья с цветными фото медведя и медвежьих лап крупным планом. Точно название статьи не помню, но примерно "Наш предок – медведь?" Я пытаюсь объяснить, что у нас теперь свобода печати, а также разницу между научной и желтой прессой. Но это получается у меня далеко не блестяще. По-видимому, у нас уже в гены проникло слепое доверие к слову, напечатанному в газете или произнесенному с экрана телевизора.

Многим нашим авторам тоже не дают покоя лавры Дэникена. И не только способным журналистам, владеющим увлекательным стилем письма, но и весьма достойным ученым, обремененным высокими научными степенями и званиями. Офтальмолог проф. Э.Р. Мулдашев публикует статьи и книги о том, что некоторые горные вершины в Гималаях («пирамиды») созданы инопланетянами. Интересно, как бы он отреагировал, если бы я, например, опубликовал сообщение о том, что царю Филиппу Македонскому греческие эскулапы пересадили живой глаз взамен потерянного в бою?

Большими тиражами в роскошных красочных переплетах печатаются книги, в которых при помощи «математических выкладок» акад. А.Т. Фоменко и В.Г. Носовский вводят читателя в заблуждение, утверждая, что культуры Древнего Востока, Древней Греции и Рима не существовало, а сочинения античных авторов – это писания средневековых монахов, скрывавшихся под псевдонимами Гомер, Геродот, Фукидид, Страбон, Плутарх и др. В этих «историко-математических» сочинениях вся русская и европейская история перекраивается до смехотворно нелепых построений («татаро-монгольского ига не было», «Ярослав Мудрый и хан Батый – одно и то же лицо», следовательно, Александр Невский был сыном Батыя и т. п.). Интересно, какова была бы реакция уважаемого акад. Фоменко, если бы какой-нибудь плохо образованный в математике гуманитарий подверг бы подобному пересмотру его, по-видимому, несомненные достижения и достижения его коллег в области топологии и заявил бы, что Пифагор это псевдоним Исаака Ньютона, а бутылка Клейна и лента Мёбиуса – досужие вымыслы дилетантов?

К сожалению, с годами ситуация не меняется в пользу науки. В 2004 г. журнал «Русский News Week» (№ 10) сообщил всему миру очередную "сенсацию". Один российский археолог, раскопав ничем особенно не примечательную могилу абашевской культуры бронзового века и найдя вокруг нее следы от столбовых ямок, безжалостно срубил 12 молодых берез и установил их в ямки вокруг находки. После этого он на полном серьезе «объяснил» приглашенным журналистам, что перед ними рязанский Стоунхендж. А журнал охотно поместил красивую картинку, на которой 100-метровый в диаметре Стоунхендж сопоставляется с 6-метровой в диаметре круговой изгородью из свежесрубленных березовых жердей, окружающих вскрытую могилу (рис. 0.1, 0.1.1).

Рис. 0.1. Рязанский «Стоунхендж» – пример малообоснованной интерпретации результатов раскопок кургана абашевской культуры (эпоха поздней бронзы). Из таких интерпретаций произрастают многочисленные археологические псевдосенсации

Рис. 0.1.1. Современный вид Стоунхенджа с высоты птичьего полёта. На верхней части рис. 0.1. изображён не реальный Стоунхендж, а графическая реконструкция, как его себе представляет автор статьи в News Week. На самом деле легко увидеть многие отличия.

После того, как Джеральду Хокинсу, астроному и математику из Смитсоновского Института (США) удалось доказать, что гигантское мегалитическое сооружение на юге Англии, в Солсбери, было своего рода астрономической обсерваторией бронзового века (рис. 0.2), многие коллеги, потеряв покой, стали искать «стоунхенджи»в своих регионах. И такие находки типа рязанского «стоунхенджа» не заставили себя долго ждать. Разные скопления крупных камней, через которые можно было провести направление на какое-либо небесное тело и, особенно, – на восход или закат Солнца, объявлялись новыми «стоунхенджами». И не были нужны многолетние астрономические наблюдения Хокинса на Стоунхендже, не нужно было решение на компьютере сложных вычислительных задач и, самое главное – обходились без практической проверки гипотез, которую выполнил Хокинс 12 июня 1960 г.

Рис. 0.2. Стоунхендж (Южная Англия, Солсбери). Мегалитическое сооружение из гигантских блоков песчаника - сарсена высотой до 6 метров. Некоторые из них сохранили первоначальный вид узких ворот: два вертикальных блока перекрыты горизонтальным тесаным камнем. Они образуют два концентрических круга внутри кругового рва и кольца из небольших камней. За пределами внешнего круга стоит вертикальная стела, так называемый "Пяточный камень". В результате длительных астрономических наблюдений и вычислений Дж. Хокинс доказал, что Стоунхендж был своего рода астрономической обсерваторией бронзового века, позволявшей определять дни летнего и зимнего равноденствия, весеннего и осеннего солнцестояния и другие сезонные ориентиры (подробнее см. Хокинс, Уайт, 1973).

Его гипотеза состояла в том, что направление на пяточный камень в створе сарсеновых камней №№ 55 и 56 указывает на точку горизонта, в которой восходит Солнце в день летнего солнцестояния (22 июня). Если это так, то подтвердились бы его вычисления азимутов не только летнего, но и зимнего солнцестояния, точек захода и восхода Луны в разное время года, ее высоты над горизонтом летом и зимой и т. п.

Но почему в таком случае Хокинс ловил кинокамерой первые лучи Солнца не 22, а 12 июня? Все объясняется очень просто: в ночь на 22 июня вокруг Стоунхенджа собирается огромная толпа туристов, жаждущих увидеть это явление своими глазами. Они бы помешали чистоте эксперимента. Поэтому Хокинс вычислил местонахождение точки восхода Солнца не 22 июня, а на 10 дней раньше. По его подсчетам она должна была находиться на расстоянии одного диаметра диска Солнца к востоку от пяточного камня. Киносъемка зафиксировала появление первого солнечного луча в 4:30 утра в створе сарсенов в точно предсказанном месте и в расчетное время (рис. 0.3).

Рис. 0.3. 12 июня 1960 г. Хокинс приехал в Солсбери, чтобы поставить точку в своих исследованиях. По его вычислениям получалось, что если встать в створ двух трилитов и Пяточного камня, то 22-го июня первые лучи восходящего Солнца должны появиться точно над вершиной Пяточного камня. Хокинс намеревался снять этот восход на кинопленку и тем самым подтвердить свои теоретические расчёты. Но обычно в ночь на 22 июня здесь собирались огромные толпы поклонников друидов, которые по легенде построили Стоунхендж (на самом деле это тоже миф, поскольку Стоунхендж был построен не менее, чем за полторы тысячи лет до друидов; подробнее см.: Пиготт, 2005). Они могли помешать чистоте эксперимента. Из предварительных расчетов он знал, что 12 июня Солнце взойдет на расстоянии точно одного диаметра диска к востоку от точки восхода 22-го июня. В 4:30 утра все блестяще подтвердилось и было зафиксировано кинокамерой.

Увы, и сами специалисты-археологи иногда (к счастью, редко) не могут удержаться от соблазна опубликовать псевдосенсацию. Когда-то газета "Известия" выпускала популярное воскресное приложение "Неделя". В нем однажды была напечатана большая статья о том, что предки славян жили еще в каменном веке. Одним из оснований для такого утверждения автора было рельефное изображение обнаженной женщины из французской пещеры Лоссель. Статью написал акад. Б.А. Рыбаков, директор Института археологии АН СССР. Комментарии излишни.

Рельеф, на который он ссылался, датируется примерно 20–18 тыс. лет назад, а первое достоверное появление славян на исторической карте Европы, о котором не мог не знать почтенный академик, кстати, крупный специалист именно по славяно-русской археологии, относится к IV–V вв., т.е. к самому началу средневековья. Эти высказывания маститого ученого хорошо вписались в политические и идеологические спекуляции скандально известного тогда своим неприкрытым шовинизмом общества «Память».

Подобные всплески квасного патриотизма повторяются с завидной регулярностью. Очень популярная в последние годы газета "Комсомольская Правда" в номере за 27–29 января 2009 г. (с. 10–11) опубликовала на развороте статью под совершенно бредовым с точки зрения историка, археолога, этнолога и антрополога названием "Первыми людьми на Земле были русские" и с таким же фантастическим содержанием. Это "открытие" сопровождается еще более "ударными" утверждениями: следы первых русских обнаружены в Северной Америке, время их появления 200.000 лет назад, тогда же появилась кириллическая письменность. Идея совсем не новая. Уже выступали "патриоты", которые выводили из русских слов этноним "этруски", название материка "Азия" (Аз и Я) и тому подобные лингвистические "изыски".

В качестве подтверждения достоверности первых русских американцев, живших 200.000 назад, приводится ссылка на одного доктора философских наук, профессора и академика разных академий, в том числе и РАЕН. Подобные ссылки вызывают у меня чувство стыда за РАЕН, к составу академиков которой я тоже принадлежу. Когда она создавалась, а я участвовал в первых выборах академиков, среди ее учредителей были очень уважаемые и высокоавторитетные ученые. Достаточно назвать Б.В. Раушенбаха, Вяч.Вс. Иванова, В.Н. Топорова и др. Однако со временем состав РАЕН стал все больше разбавляться случайными и далекими от науки людьми.

Немного «успокаивает» то, что мы, археологи, не одиноки. Мифы рождаются почти около каждой науки. Вспомним «торсионные поля», «холодный термояд», «бермудский треугольник», ожившего мамонта из вечной мерзлоты, свидетельства «очевидцев» о снежном человеке и многие другие мифы.

Как рождаются мифы вообще и в том числе археологические? В Риме и сейчас сохранилась Аппиева дорога (via Appia) – первая вымощенная камнем дорога, соединявшая Рим с Капуей. Ее построили по указу цензора Аппия Клавдия в 312 г. до Р.Х. Протяженность дороги была 350 км. Спустя почти сто лет, в 224 г. до Р.Х. ее продлили до Брундизия. Стоит отметить качество ее строительства: почти на всем протяжении она сохранилась до сих пор (рис. 0.4). Так вот, спустя более тысячи лет, весной1485 года, когда у нас на Руси великий князь Московский Иван III присоединял к Москве Тверь, по всей Италии пронеслась весть о том, что в Риме у Аппиевой дороги был случайно найден старый мраморный саркофаг.

Рис. 0.4. Аппиева дорога, соединявшая Рим и Капую, была построена в 312 г. до Р.Х. и хорошо сохранилась до сих пор. Её протяженность 350 км. Именно здесь по преданию был случайно обнаружен старый мраморный саркофаг со "спящей красавицей", которая по одной из версий была дочерью выдающегося римского политического деятеля, писателя и оратора Марка Тулия Цицерона (106 – 41 гг. до Р.Х.).

Когда его вскрыли, обнаружили тело прекрасной юной римлянки, настолько мастерски набальзамированное, что казалось, будто красавица спит. Сложилась даже версия о том, что это была дочь выдающегося римского политического деятеля, писателя и оратора Марка Тулия Цицерона (106–41 гг. до Р.Х.). Чтобы ошеломляющая находка не вызывала ненужных католическому духовенству страстей и не возбуждала хотя и давних, но живучих в народе полузабытых языческих традиций, папа Иннокентий VIII повелел тайно сжечь красавицу.

Сейчас трудно сказать, действительно ли все было так. Но в подобных сказаниях и легендах кроется одна интересная универсальная для всех народов закономерность культуры. Выдающийся русский филолог и историк культуры Сергей Сергеевич Аверинцев, комментируя подобные «истории», высказывал мысль о том, что сенсации типа только что упомянутых наглядно выявляют сказочные «архетипы» Спящей Красавицы и Зарытого Клада, существующие до сих пор и указывающие на устойчивые стереотипы отношения к древности, как ко времени легендарному и обязательно связанному с сокровищами и богатствами. Из этого стереотипа с железной логикой следует, что спящую красавицу нужно разбудить и взять в жены, а клад употребить с пользой для дела (Аверинцев, 1989, 334).

Один мой коллега в студенческие годы участвовал в раскопках поселения эпохи бронзы, расположенного на окраине небольшой западносибирской деревни. Обычные раскопки без сокровищ, кладов и спящих красавиц. Результаты были интересными для науки, но не для широкой публики. Спустя 30 лет, будучи уже доктором наук, этнографом, этот коллега заехал в ту самую деревню с целью сбора этнографических данных. От одного пожилого местного жителя он услышал и записал рассказ о той самой экспедиции, в которой когда-то участвовал студентом. «Работали у нас археологи, копали вон там. Нашли клад: золота пуда полтора. Прилетел вертолет с автоматчиками, погрузили золото и улетели. И до сих пор неизвестно, куда».

Мне тоже пришлось наблюдать, как рождаются археологические мифы. В 1953 г. я был студентом выпускного курса, готовился к защите диплома и к госэкзаменам. Было это в городе Фрунзе бывшей Киргизской ССР. Меня и еще двоих сокурсников (мы уже имели опыт полевой работы в экспедициях) археологи из республиканской Академии наук попросили помочь на аварийных раскопках. Близ деревни Садовое шли мелиоративные работы, и механизаторы зацепили скрепером культурный слой средневекового городища. Работали мы недели две-три. Наши палатки стояли у раскопа примерно в полукилометре от окраины деревни. Почти ежедневно нас навещали экскурсанты. Школьники с молодой учительницей, в глазах которой не меньше любопытства, чем у её питомцев. Взрослые, возвращаясь с полевых работ. Один старик-пенсионер приходил спозаранку и подолгу просиживал на краю раскопа, задавая вопросы, и, в частности, – не здесь ли, как говорят, был найден золотой всадник на золотом коне с золотой саблей?

Нет, всадника на золотом коне и с золотым мечом не было ни здесь, ни где-либо в другом месте. Нет, мы не ищем золото, мы ищем следы древней культуры. Нет, люди в древности не были великанами трехметрового роста. Вот, посмотрите, скелет: человек как человек, что-то около метра семидесяти, прожил примерно тридцать лет, болел туберкулезом позвоночника. «А как вы узнали, что он болел и чем он болел?» И так далее. Вопросов задается бесчисленное множество. И на все мы старались отвечать в рамках своей науки.

Много лет спустя, киргизские друзья и коллеги пригласили меня на конференцию. В культурной программе конференции была экскурсия в Национальный исторический музей. Молодая женщина экскурсовод давала пояснения. Я увидел в одной из витрин те самые изразцы, которые мы расчищали на раскопках у Садового и спросил ее, что это за предметы. Она оживилась и с улыбкой сказала, что посетители, когда в этикетке видят слово "с. Садовое", неизменно спрашивают экскурсовода: а правда, что у Садового нашли золотого всадника на золотом коне?

Мифология появилась вместе с Homo sapiens и будет существовать всегда, сколько будет существовать человечество. Но одно дело, когда мифы создает человек каменного или бронзового века в стремлении снять стресс, порожденный непониманием тех или иных явлений природы, и совсем другое – когда мифы о том, что горные вершины Тибета это искусственные пирамиды, созданные инопланетянами, создает просвещенный человек XX–XXI века. Тибетские пирамиды, пожалуй, уступают в своей «популярности» разве, что геоглифам из перуанской пустыни Наска. Мифы об этих изображениях кочуют по всем средствам массовой информации, включая такую, когда-то солидную и респектабельную газету, как «Аргументы и Факты» (рис. 0.5).

Рис. 0.5.

Отчасти в этом повинны мы сами. В популярных выступлениях археологи охотнее рассказывают о том, что было найдено, чем о том, как были получены те или иные новые факты. В каждой науке есть такие, сугубо «внутренние» области, о которых либо вообще не принято писать в популярной литературе, либо мимоходом, вскользь, как о чем-то малоинтересном или недоступном массовому читателю. "Ученые установили то-то и то-то …" – пишут обычно в таких случаях, забывая, что рассказ о том, как ученые это установили, может быть не только не менее интересным, но и не менее важным, ибо он позволит показать делаемую, живую науку со всеми её сложностями.

У нас есть добротные популярные книги и книжки, написанные профессионалами (Амальрик, Монгайт, 1957; 1959; 1966; Монгайт, 1955; Чайлд, 1949; 1952 и др.) и добросовестными журналистами (Бейн, 2006; Молони, 1996 и др.). Но они либо давно стали библиографическими редкостями, либо очень дороги для студента или широкого читателя и потому их невозможно найти даже в университетских библиотеках.

Конечно, есть учебники по общим курсам археологии (Арциховский, 1954; Авдусин, 1989; Бонгард-Левин и др., 1986), но онипредставляют собой систематические обзоры археологических эпох, памятников и культур, как правило, хорошо изученных и давно вошедших в научный оборот. В них, как правило, не говорится о том, как и какими методами эти знания получены. Правда, есть одно исключение: небольшой учебник, выдержавший два издания (Мартынов, Шер, 1989; 2002). Но ни в каких учебниках не упоминаются иногда поистине героические поиски в горах и пустынях, редкие, как правило, случайные находки драгоценностей и повседневный тяжелый труд с результатами, интересными только узкому кругу специалистов. В них не говорится об острых дискуссиях, в которых выстраивались или рушились доказательства тех или иных гипотез. Иными словами вучебниках студент видит рафинированную науку, "очищенную" от "примесей" без которых никакая наука не может существовать. Невольно вспоминаются слова из нобелевской лекции Ричарда Фейнмана: "… мы привыкли представлять свою работу в возможно более приглаженном виде, маскируя все следы своих усилий, забывая о подстерегавших тебя тупиках и не вспоминая о том, как сначала ты шел неверным путем…, как на самом деле удалось получить тот или иной результат, хотя в наши дни уже обнаруживается интерес к вещам подобного рода" (Фейнман, 1968, с. 193).

В данной книге предпринята попытка показать работу археолога как бы изнутри, глазами профессионала, без наносной сенсационности. Конечно, и у нас бывают сенсации, но каждая сенсация – это не самодовлеющее событие, а стимул к новым поискам ответов на новые вопросы. Главное внимание мне хочется уделить тому, что, будучи наукой о древностях, археология является вполне современной дисциплиной по своей методологии и арсеналу исследовательских методов.

Вряд ли еще какая-нибудь наука требует от своих служителей такого широкого диапазона знаний, как археология. Это – архитектура и антропология, палеозоология и ботаника, геология и сейсмология, этнография, нумизматика, топонимика, физика, химия, математика, компьютерные технологии и многое другое. Конечно, невозможно быть универсальным специалистом во всех этих областях знания. Поэтому мы постоянно обращаемся за консультациями к профессионалам. Но, чтобы правильно задать вопрос профессионалу и правильно понять его ответ, нужно иметь хотя бы общее представление о его науке. Короче говоря, истинное лицо нашей науки существенно отличается от ее широко растиражированного "портрета".

Автору хотелось показать читателю, что "тайны и загадки" археологии на самом деле в большинстве случаев не более, чем литературное украшательство популярных публикаций. Археологу - профессионалу и в поле, и в лаборатории приходится постоянно иметь дело с другими "загадками": как уложиться в нищенский бюджет экспедиции, как прокормить своих сотрудников и сохранить их здоровье, как починить сломавшуюся старую экспедиционную автомашину и в то же время пропустить через свои руки все находки вплоть до последнего черепка, проверить, как они очищены, зашифрованы, описаны и упакованы. И при этом мысленно воссоздавать достоверную картину повседневной жизни людей, которые жили здесь две–три тысячи лет тому назад и готовить материалы к полевому отчету.

Если эта книга хотя бы частично восполнит данный пробел, я сочту свою задачу выполненной. Я благодарен судьбе за то, что первые 25 лет моей научной и преподавательской биографии мне посчастливилось работать в высокопрофессиональной среде Ленинградского отделения Института археологии АН СССР и Государственного Эрмитажа, а также преподавать на кафедре археологии ЛГУ. Именно такая среда способствует формированию междисциплинарного и критического подхода и воспитывает в духе ответственного и бережного отношения к научным фактам и их исторической интерпретации.

Считаю своим приятным долгом выразить благодарность директору Государственного Эрмитажа чл.-корр. РАН М.Б.Пиотровскому и фотографу Эрмитажа В.С. Теребенину за любезное разрешение использовать иллюстрации из эрмитажных изданий, а также за аналогичные разрешения моим уважаемым коллегам В.Д. Кубареву, И.Л. Тихонову, Э. Якобсон (США), П. Бану (Великобритания), Ж. Клотту (Франция) и Я. Малине (Чехия).

Археология.РУ