Александр Игоревич Григоров живет в Москве, но считает себя рязанцем. Корни его рода тут. Вот уже много лет изучает он свою рязанскую родо-словную и погрузился в тему настолько глубоко, что написал книгу "Материалы по истории русских фамилий". И еще один долг перед предками сможет он считать исполненным, если завершит свой труд об истории рязанского ополчения, сформированного в самом начале Первой мировой войны в1914 году. Эта страница истории нашего края и по сей день остается мало изученной.

Александр Игоревич провел немало времени, изучая фонды Российского военно-исторического архива и Государственного архива Рязанской области. Сведения о рязанских ратниках первой мировой бойни собираются по крупицам. Ополчение это почти полностью погибло, сгинуло в огне войны, завершившейся революцией. Интерес к этой теме у Григорова особый. Дело в том, что его прадед Василий Васильевич Григоров был командиром того ополчения и писал с театра военных действий письма своей жене Александре Григоровой в Рязань. Письма эти сохранились и обрели характер бесценного свидетельства эпохи. Обо всем этом Александр Игоревич совсем недавно рассказывал на очередном заседании клуба краеведов в Рязанской областной библиотеке. Рассказывал не только для того, чтобы поделиться накопленным материалом (хотя и это важно и чрезвычайно интересно), но и для того, чтобы попытаться найти потомков тех ополченцев. Пока ему удалось обнаружить лишь некоторых из них, всего же ушло на фронт около полутора тысяч рязанцев. Они честно исполнили свой воинский долг перед Родиной так, как они его тогда понимали. И память о них заслуживает сохранения. Поспрашивайте своих бабушек и дедушек, покопайтесь в семейных архивах - может, и среди ваших родственников есть рязанские ополченцы 1914 года? Позвоните в редакцию или напишите нам. А пока предлагаем вашему вниманию краткую историю Рязанского ополчения, подготовленную для нас Александром Игоревичем Григоровым.

Первая из дружин Рязанского ополчения (которая с ноября 1914 г. стала называться 105-й пешей Рязанской дружиной) формировалась в соответствии с Высочайшим указом в августе-сентябре 1914 года в Рязани и Ряжске Рязанской губернии. Командирами его подразделений стали проживавшие к началу войны на территории Рязанской губернии отставные офицеры в возрасте до 50 лет, состоявшие "по ополчению" или в запасе. Нижние чины (рядовые, которые в ополчении назывались ратниками, и унтер-офицеры) набирались из числа подлежащих призыву во вторую (потом и в третью) очередь и ранее служивших "билетных" и "временно-отпускных" солдат и унтер-офицеров.

3-4 августа 1914 г. состоящим в запасе и в штате ополчения по Рязанской губернии офицерам были разосланы мобилизационные предписания. Таким образом, история Рязанского ополчения начинается с 3 августа 1914 года.

Первыми, в соответствии с предписанием, в Рязанское уездное воинское присутствие прибыли офицеры: Александр Владимирович и Алексей Михайлович Слепцовы, Василий Васильевич Григоров, Матвей Михайлович и Иван Михайлович Протопоповы, Владимир Иванович Казначеев, Илья Петрович Айканов, Александр Иванович Тевяшев. Как старший в чине из числа мобилизованных из запаса офицеров команду над формируемой частью принял подполковник Василий Васильевич Григоров, произведенный в зауряд-полковники.

Начато формирование ополчения было в Рязани, но в течение первой же недели формируемая часть была переведена в Ряжск, в казармы Ряжского пехотного полка, где и доформировывалась, проходила обучение, экипировалась.

По мере прибытия на сборные пункты ратников из них были сформированы в августе 1-й, а в конце сентября - 2-й (неполный) батальон. Численность дружины на момент включения в состав действующей армии составила немногим более 1300 ратников; впоследствии достигала 1500 ратников.

И, наконец, отправка ополчения на фронт.

"Рязанский вестник" 30 сентября сообщает в разделе "Хроника": "Вчера при огромном стечении народа от вокзала отправился в действующую армию эшелон с первым батальоном Рязанской ополченческой дружины. Играла музыка, все воины получили подарки, было продано множество флажков. Вскоре имеет быть отправлен в действующую армию второй и пока не до конца укомплектованный третий батальон оной же дружины. Городской голова учредил фонд пожертвований для воинов нашего ополчения"...

В октябре 1914 года Рязанское ополчение, называемое отныне "Рязанской 105-й пешей дружиной", направляется в резерв 2-й армии - в так называемую "четвертую линию". Маршрут движения проходил через Смоленск, Горбатов на Любек и Витебск и далее на германский фронт. Но на момент прибытия в Витебск местное воинское начальство не получило документацию, касающуюся 105-й пешей Рязанской дружины, из-за чего она была задержана в городе почти на две недели. Естественно, ополченцы не были поставлены на довольствие и питались ратники (всего около 800 человек на этот момент) на средства офицеров и на единовременно выдаваемые уездным воинским начальником суммы. За это время доехали еще 6 офицеров, и всего их стало 13.

18 октября дружина была посажена в воинский эшелон и отправлена к определенному ей месту дислокации - в Польшу, в крепость Новогеоргиевск, где была включена в состав 18-й ополченческой бригады (командир - генерал-майор Дубровский).

В начале ноября 1914 года дружина была вооружена винтовками и после получения теплых вещей переведена под Прасныш. В ноябре Прасныш и Новогеоргиевск - почти что тыл 2-й армии, так называемая 4-я линия. Но это место 20 ноября внезапно стало передовой.

В середине ноября 1914 года в ходе первого наступления немцев на Варшаву ими был прорван наш фронт у Макова и у Прасныша. Немцы быстрым маршем продвинулись за трое суток на глубину до 50 км. В течение нескольких дней эти прорывы были ликвидированы введенными в бой свежими частями из резерва командования фронта. Прорвавшиеся немецкие войска частью взяты в плен, частью уничтожены. Но в первые дни в огне неожиданно оказались некоторые наши подразделения

3-й и 4-й линий, абсолютно не готовые к бою, что привело к неоправданным потерям. Так, в 105-й пешей Рязанской дружине 29 ратников убито, 37 - ранено, 19 - обморожено, 7 - пропали без вести.

В начале декабря часть вернули в крепость Новогеоргиевск, где рязанцы имели возможность отдохнуть. В середине декабря прибыл в действующую армию 3-й (так и недоукомплектованный до полного состава) батальон дружины.

В январе 1915 года на фронтах - затишье. Новый год празднуют и наши, и противник. Из Рязани шлют поздравления землякам, находящимся в действующей армии. Но долго праздновать ратникам Рязанского ополчения не пришлось. 4 января 105-я пешая Рязанская дружина из крепости переводится в Пултуск. Переход пешим маршем, несмотря на тяжелые походные условия и обычный недостаток лошадей и подвод, прошел вполне благополучно. Под Пултуском рязанцы пробыли недолго. Наши части на фронте в районе Малых Рожан выдержали несколько тяжелых атак и понесли серьезные потери. В связи с возникшей угрозой прорыва фронта во 2-ю линию срочно были стянуты все находившиеся поблизости свободные части, в том числе и 105-я дружина.

28-29 января 105-я дружина переведена в Малые Рожаны на укрепление фронта. В боевых действиях на сей раз рязанцам участвовать не пришлось. Вскоре фронт здесь стабилизировался, а спустя неделю - отодвинулся примерно на 8 км, в результате чего дружина оказалась опять в 3-й линии.

1-2 мая 1915 года дружина переведена в полевые лагеря под Цеханов. Произведено ее переформирование, что выразилось во включении ее большей части во главе с командиром и офицерами во вновь сформированный 455-й пехотный полк. Из ратников 105-й пешей дружины был составлен

1-й батальон этого полка, командиром которого стал полковник В. В. Григоров (фонды полка в РГВИА не сохранились). Остальная часть дружины (в основном вспомогательные службы) были влиты в состав 114-й ополченческой пехотной.

Начиная с 16 июля 1915-го, судя по письмам полковника Григорова, 455-й полк ускоренными темпами готовился к выдвижению в первую линию. 25-27 июля 455-й, 458-й, 459-й пехотные полки, 114-й, 119-й ополченческие и прибывшие с Юго-Западного фронта 58-я и 63-я пехотные дивизии, а также другие, преимущественно ополченческие, части были введены в крепость Новогеоргиевск, которая, по мере отхода стоявших в полевой линии наших частей, оказывалась на передовой. Тем временем из Новогеоргиевска выводятся стоявшие там прежде кадровые части.

В августе 1915 года части оказываются в Новогеоргиевской крепости в окружении. О происходившем под Новогеоргиевском в августе 1915-го читаем у А.А. Керсновского, подробнейшим образом изучавшего историю Первой мировой войны: "...Германское командование направило под Новогеоргиевск группу генерала Безелера, победителя Антверпена (17-й резервный корпус и ландвер - всего 4 дивизии при 400 тяжелых орудиях калибра от 15 сантиметров до 42). Сбив войска гарнизона с передовых позиций у Дембе и Зегржа, генерал фон Безелер 27 июля обложил крепость и 31-го отбросил защитников на линию фортов. 1 августа по всему северо-восточному фронту крепости был открыт адский огонь и проведена ускоренная атака. 3 августа начались атаки на северо-восточный фронт крепости - форты 15 и 16. Гарнизон, не знавший крепости, которую ему вдруг пришлось защищать, оказывал вялое сопротивление, ополченцы не выказали никакой стойкости.

6 августа потерявший голову комендант крепости - презренный генерал Бобырь - перебежал к неприятелю и, уже сидя в германском плену, приказал сдаться державшейся еще крепости. И утром 7 августа прусский ландвер погнал человеческое стадо в бесславный плен. Численность гарнизона Новогеоргиевска равнялась 86000 человек. Около 3000 было убито, а 83000 (из них 7000 раненых) сдались, в том числе 23 генерала и 2100 офицеров. В крепости потеряно 1096 крепостных и 108 полевых орудий, всего 1204. Торопясь капитулировать, забыли привести в негодность большую часть орудий. Германцы экипировали этими пушками свой Эльзасско-Лотарингский фронт...".

Таким образом, концом первой дружины Рязанского ополчения следует считать день капитуляции Новогеоргиевской крепости - 7 августа 1915 года.

Но потом из письма его бригадного командира, генерал-майора Дубровского (которое тот отправил А.И. Григоровой, находясь в германском плену), женщина узнала, что ее муж полковник В.В. Григоров погиб 3 августа, возглавляя контратаку против немцев, занявших 16-й форт. Тело полковника Григорова было вынесено с поля боя его солдатами и похоронено 5 августа в Новогеоргиевской крепости.

Генерал-майор Дубровский также писал, что немедленно после своего возвращения будет ходатайствовать о посмертном награждении В.В. Григорова, т.к. он "...один из немногих сохранил присутствие духа и не позволил орудиям попасть к неприятелю исправными...".

Вместо послесловия

Александре Ивановне довелось стать не свидетелем посмертных почестей своего мужа, а участником 1,5-летней бессмысленной переписки с Алексеевским комитетом и военным министерством. Для начисления пенсии от нее требовали представить официальное подтверждение о гибели мужа, в то время как крепость по-прежнему была у немцев, а ее уцелевшие защитники - в плену.

Дело решило лишь ходатайство Александры Ивановны на Высочайшее Имя.

Денщик В.В. Григорова Матвей Архипов еще много лет помогал семье своего погибшего командира. В 1937 году, когда и он за что-то был арестован и сгинул в лагерях, семье пришлось совсем трудно (военные пенсии "царского правительства", естественно, не выплачивались). И тогда Александра Ивановна, которая в 1915 году клялась, что никогда больше не выйдет замуж, вышла за рабочего-железнодорожника Михаила Петровича Семенова.

А в Великую Отечественную войну, на "германском" же фронте, погиб ее Шурик - младший сын, танкист Александр Васильевич Григоров. Но это - уже совсем другая история, и из другой жизни...

"Рязанские ведомости", №2-3/11.01.2007г.