Мне - папа, а Егору - дедушка
Владимир Николаевич Шишов (20.12.1917-15.02.1970) –
преподаватель Костинской школы садоводов

Владимир Николаевич Шишов (20.12.1917-15.02.1970)

20 декабря исполнится 91 год со дня рождения нашего папы. Для человека такой возраст, конечно, очень солидный. И все-таки некоторые ровесники папы здравствуют и поныне. Но наш папа прожил всего 52 года. А нам, его детям, в тот роковой день было: мне – 16, Коле – 13, Саше – 12, Андрею – 9, Алексею – 6 лет…. Нам всю жизнь не хватало папы, но каждый свое горе нес в одиночку. Мы смогли начать говорить о нем хотя бы немного, когда прошло больше 30 лет.

Не хватает нашего папы и его внукам, но они тоже молчат. Только однажды я слышала, как мой сын спросил о нем у участника Великой Отечественной войны. Володя учился тогда в первом или втором классе, и перед праздником Победы к ним пришли ветераны. Так вот мой сын спросил, не встречали ли они на войне его дедушку, Владимира Николаевича Шишова? Слова ветерана, на мой взгляд, были очень мудрыми. Он ответил, что, видимо, конечно же, встречал, потому что имя уж очень знакомое, но подробнее рассказать не может, так как прошло столько времени и многое стерлось из памяти. Я так и замерла у двери класса, а ведь хотела отпросить сына с «мероприятия», чтобы поскорее уехать к маме на праздники.

И Егор – папин внук от младшего сына Алеши, выпускник и золотой медалист Костинской школы 2008 года, очень хотел знать, каким был его дедушка. Егор занимался этой темой больше трех лет. Справиться в одиночку с таким исследованием было трудно и я, вдохновленная его огромным желанием, помогала ему, как только могла. Вот что у нас получилось.

Татьяна Шустова

Мой дедушка – Владимир Николаевич Шишов

Введение

Я никогда не видел моего дедушку Володю. Он умер 15 февраля 1970 года…. Но я очень хочу узнать о нем как можно больше. Ведь мой дедушка часть меня самого, потому что я его внук. В моей душе есть пустой уголок, так как я не знал его лично. Я хотел бы заполнить эту пустоту.

Я постоянно ищу сходство между дедушкой и собой. Я хочу понять, чем я похож на него, а чем отличаюсь. Возможно, тогда я что-то узнаю и о себе самом. Некоторые черты его характера я нахожу в себе.

Когда я общаюсь с людьми, то я всегда от них чему-нибудь учусь: с одних беру пример, ошибки других стараюсь не повторять. Я уверен, что если бы дедушка был жив, он меня многому научил. Теперь же мне нужно учиться у него самому.

Мой дедушка был участником Великой Отечественной войны. Я слышал много историй о том, как люди, пробывшие всего несколько месяцев в Чечне или Афганистане, ломались и становились совершенно неузнаваемыми. Думая о них, я задаю себе вопрос: «Может ли человек, переживший все ужасы войны, вернуться к мирной жизни? Что чувствует человек, прошедший несколько лет войны? Ответы и на эти вопросы я хотел бы получить, узнавая о жизни дедушки.

Я хочу понять, каким был мой дедушка, почему и через 39 лет после смерти его помнят и любят.

Документальным источником для написания этой работы стал для меня семейный архив. Я очень благодарен бабушке (Александре Ивановне Шишовой), что она сохранила все дедушкины документы (даже полуистлевшие листики его справок военного времени, напечатанные на плохой бумаге), все его письма и фотографии. Бережно сохранены были бабушкой и другие семейные документы.

Семейный архив дедушкиных родителей хранила младшая сестра дедушки Вера Николаевна Орлова, 1919 г.р. В начале 2005 года она передала его тоже нам. А еще Вера Николаевна составила родословную семьи и написала воспоминания о родственниках, кого знала лично. Объем рукописи составил 181 страницу. Есть в ней и глава о дедушке. 10 сентября 2005 года Вера Николаевна Орлова умерла.

Еще одним письменным источником стала для меня рукопись тети Тани (Татьяны Владимировны Шустовой, сестры отца) с воспоминаниями о дедушке.

Я очень признателен и благодарен бабушке, тете Тане, родным, дедушкиным ученикам, его коллегам-преподавателям, нашим односельчанам за рассказы о дедушке.

Над этой темой я работал три года: два года вместе с бабушкой, но 18 апреля 2005 года она умерла. Закончить работу мне помогла тетя Таня, которая стала моим научным руководителем.

Начало работы

Когда я начал работу над этой темой, я почти ничего не знал о моем дедушке. Он умер, когда моему папе было всего 6 лет, и поэтому он мало что мог мне рассказать.

Мне стала помогать моя бабушка. Она показала мне дедушкины награды, автобиографию, написанную его рукой, письма моего отца к нему.

Папа делал рисунки на тетрадных листах, сам вкладывал их в конверт, сам заклеивал и относил бабушке, чтобы она подписала адрес. Рядом с рисунками он что-нибудь писал, хотя этому его никто не учил, в школу он еще не ходил. Слова он иногда писал наоборот, например «АПАП» вместо «ПАПА». Но он писал с большим усердием.

Письма Алеши. 1969 г.

Бабушка была очень рада тому, что я начал писать эту работу. Она об этом всем рассказывала. Бабушка показала мне все письма и документы. Она рассказывала мне, что это за письма, кто и когда их писал. Бабушка показывала мне фотоальбомы, которых очень много. Она сама приклеила в эти альбомы фотографии и подписала под каждой, кто изображен.

Бабушка рассказала о родителях моего дедушки, о том, как они с дедушкой встретились и поженились.

Еще я хочу отметить, что все, к кому я обращался с вопросами о дедушке, очень были рады, что я пишу о нем, и охотно делились со мной воспоминаниями.

Биография Владимира Николаевича Шишова

20 (7 по старому стилю) декабря 1917 г. – родился в Москве в семье учительницы и инженера Александры Петровны и Николая Николаевича Шишовых.

С момента рождения до 1932 г. жил с родителями в г. Москве, Вологде, на станции Вожега Северной железной дороги, г. Ярославле, г. Мичуринске Тамбовской обл.

С 1932 г. жил в г. Тамбове.

В 1936 г. окончил школу десятилетку № 8 в г. Тамбове и в этом же году поступил учиться в Московский горный институт, из которого выбыл с первого курса по болезни.

С сентября 1938 по апрель 1939 г. работал в Тамбове на заводе «Комсомолец» в конструкторском отделе в качестве чертежника-конструктора.

Осенью 1939 г. держал вступительные экзамены и был принят на первый курс Мичуринского плодоовощного института, из которого был призван в РККА во время войны с Польшей в 1939 г.

В.Н.Шишов. 40-е годы прошлого века.

С октября 1939 по июнь 1940 г. красноармеец-кавалерист кавалерийского полка в г. Каменец-Подольск.

С июня 1940 по сентябрь 1941 г. шофер 420 батальона аэродромного обслуживания 18 авиа-дивизии в местечке Борисполь под Киевом.

С сентября 1941 по октябрь 1941 г. был в плену в лагере военнопленных в местечке Борисполь Киевской обл.

С октября 1941 по июль 1942 г. после побега из лагеря военнопленных шел к линии фронта и пересек часть Киевской, Полтавскую, Черниговскую, Сумскую области, часть Курской области.

С июля 1942 по февраль 1943 г. находился в лагере военнопленных в городе Сумы Сумской области.

В феврале 1943 г. в г. Лебедин Сумской области бежал с этапа во время эвакуации немцами лагеря, вызванной разгромом немецких войск под Сталинградом и на станции Баромля Сумской области встретился с нашими войсками.

С февраля по 18 сентября 1943 г. был мобилизован в Советскую армию вместе с местным населением. После прохождения Особого отдела в запасном полку служил телефонистом в роте связи 262 стрелкового полка 184 стрелковой дивизии. В составе полка участвовал в боях под Белгородом и Духовщиной Смоленской области. 18 сентября под Духовщиной был тяжело ранен в голову осколком мины.

В сентябре 1943 г. был представлен к медали «За отвагу» за бесперебойную связь на поле боя под Духовщиной.

С сентября по декабрь 1943 г. после предварительного лечения во фронтовых госпиталях находился в глубоком тыловом госпитале в г. Иванове Ивановской же области.

С декабря 1943 по ноябрь 1945 г. уже не строевым служил шофером 176 отдельного дорожно-строительного батальона, в составе которого принимал участие во взятии г. Кенигсберга.

В ноябре 1945 г. на основании указа Президиума Верховного Совета от 25.09.1945 был демобилизован из армии из Риги, как нестроевой.

12 июля 1946 г. получил медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», которой был награжден указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года.

19 июля 1946 г. получил медаль «За отвагу», к которой был представлен в сентябре 1943 г. и медаль «За взятие Кенигсберга», которой был награжден указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года.

В 1946 г. поступил в Мичуринский плодоовощной институт на заочное отделение.

С 27 февраля 1948 по 8 апреля 1950 г. инвалид второй группы.

18 января 1953 г. вступил в брак с Александрой Ивановной Струевой.

24 мая 1953 г. родилась дочь Таня.

В марте 1954 г. окончил с получением диплома с отличием Мичуринский плодоовощной институт с присвоением квалификации ученого агронома.

С 4 по 24 августа 1954 г. работал в Тамбовском отделении Воронежского треста «Главлессемпитомник» старшим инженером по семенам. Уволен по сокращению штата.

12 ноября 1954 г. был принят на должность преподавателя Костинской с/х школы плодоовощеводов.

13 марта 1956 г. родился сын Коля.

1 января 1958 г. родился сын Саша.

16 декабря 1960 г. родился сын Андрей.

8 июня 1962 г. получил медаль «За оборону Киева», которой был награжден указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1961 года.

5 августа 1963 г. родился сын Алеша.

15 февраля 1970 года в Московской больнице в возрасте 52 лет умер от сердечно-легочной недостаточности.

Мой дедушка прожил очень трудную и очень короткую жизнь. Он умер в 52 года, когда его детям было: Тане – 16 лет, Коле – 13 лет, Саше – 12 лет. Андрею – 9 лет, Алеше – 6 лет.

Родился дедушка в 1917-ом, в год революции. Его сестра писала об этом времени: «Великая перестройка общества (социальная) вызвала и великие трудности для народа: разруха, безработица, голод… Репрессии «бывших»… Мама рассказывала, что в нее бросали камнями за то, что она ехала на извозчике в шляпе (беременная), кричали бранные слова, как на «барыню»…

В.Н.Шишов второй слева. 40-е годы прошлого века.

Из 52 лет жизни дедушки 11 лет (больше, чем пятая часть) выпало на службу в армии, войну и лечение в госпиталях от болезней, связанных с пребыванием на фронте. В течение 8-ми месяцев дедушке пришлось переживать ужасы немецких лагерей для военнопленных. 8 месяцев он выбирался из окружения и пересек пешком часть Киевской, Полтавскую, Черниговскую, Сумскую области, часть Курской области, претерпевая нечеловеческие лишения: не было ни еды, ни одежды, ни места для ночлега. Много сел и деревень было сожжено немцами и приходилось зарываться от мороза в сугробы.

На войне дедушка был тяжело ранен в голову осколком мины. От этого ранения чуть выше лба у него на всю жизнь осталась большая и глубокая вмятина.

После войны дедушка уже никогда не был абсолютно здоровым. Хотя он работал, дедушка оставался инвалидом Великой Отечественной войны III группы.

Но дедушка радовался каждому мирному дню. Ничего дурного он не перенес с войны в мирную жизнь. Вот только не смог бросить курить…

Война и дедушка

Я спрашивал у каждого, кто мне рассказывал о дедушке, знает ли он хоть что-нибудь о том, как дедушка воевал. И всегда ответ был отрицательным. Не могла на этот вопрос ответить и бабушка. Он никогда ничего не рассказывал ей о войне.

Не рассказывал он о войне и тете Тане. Но ее увлечение книгами о военных подвигах и пионерах-героях вызывали у него приступы бессильной ярости, и тогда он проговаривался. Он кричал ей, что война не может быть интересной, что она отвратительна и страшна, что она никому не может дать положительного опыта, что даже самые лучшие люди на войне теряют человеческий облик. А в том, чем тетя Таня так увлечена, нет ни единого слова правды. Дедушка приводил в пример то, что происходило с нашими бойцами в лагере для военнопленных. Он говорил, что сначала он попал в полевой лагерь. Полевой лагерь – это участок земли без бараков и других сооружений, обнесенный колючей проволокой. Он говорил, что этот участок за несколько дней остался без единой травинки, что кору деревьев обгладывали, насколько возможно было человеку достать. А немцы еще потешались над ними. Они бросали буханки хлеба и веселились, глядя, что русские готовы были горло друг другу перегрызть, лишь бы добыть кусочек хлеба. Дедушка все время хотел убежать из лагеря, но беглецов ловили и травили собаками, а после каждого побега в лагере производились расстрелы. И все равно дедушка не оставлял попыток убежать и это ему, наконец, удалось.

Дедушка пошел к линии фронта. У дедушки были карие глаза и темные вьющиеся волосы. Ему посоветовали выдавать себя за западного украинца, так как по внешности немцы могли принять его за еврея, а евреев расстреливали сразу. Украинский язык он знал хорошо. Дедушка пешком пересек часть Киевской, Полтавскую, Черниговскую, Сумскую области и часть Курской области. Бывало, что с ним шли такие, как и он попавшие в окружение бойцы. Местные жители их пускали переночевать в дом и, случалось, что его попутчик оставался в доме, где ночевали: «Куда идти, фронт очень далеко». А дедушка со свойственным ему упорством все шел и шел. Его часто останавливали немецкие патрули, но он очень хорошо отвечал на вопросы немецких солдат: откуда, куда и зачем он идет, и его отпускали. Но, однажды, ему задали неожиданный для него вопрос, о месте его рождения, и он ответил, что родился в Москве. Его сразу же задержали, и он снова попал в лагерь для военнопленных. Мысли о побеге никогда его не покидали, но удобного случая не представлялось. Когда стала слышна канонада боя, он снова стал подговаривать товарищей к побегу. Многие не хотели рисковать, говорили, что все равно скоро их освободят. Но он снова предпринял попытку побега, которая закончилась удачно. Дедушка вышел к наступающим частям.

А в окружение и в плен дедушка попал под Киевом. Он тогда служил шофером на полевом аэродроме на автозаправщике самолетов. Кольцо окружения с каждым часом сужалось, постепенно все начальство улетело, приказа никакого не было, и дедушка остался один, не покидая свою машину. Он ждал наши самолеты и заправлял прилетавшие. Он не мог допустить, чтобы прилетевший самолет оказался без горючего.

У дедушки есть несколько наград за войну, но он никогда их не надевал, как бы бабушка его об этом ни просила. Он говорил, что военные награды ни о чем не говорят, что главные подвиги на войне совершались в одиночку, когда некому было сообщить о подвиге и представить к награде, а «на миру и смерть красна». А я думаю, какой подвиг должен был совершить дедушка, чтобы его наградили после плена медалью «За отвагу».

Тетя Таня не унималась и спрашивала его о фронтовой дружбе, на что он с раздражением отвечал, что в пехоте в принципе не может быть никакой фронтовой дружбы, что жизнь стрелка пехоты коротка. Не успеешь даже еще познакомиться, а соседа твоего уже убили или самого ранили. В штабах по его словам, может быть, и была дружба, потому что жили они подольше.

Единственный кинофильм о войне, который дедушка признал, это «Живые и мертвые». Он был потрясен и сказал, что все, что показано, это о нем и это правда. Я очень хочу посмотреть этот фильм, но пока купить его не удалось.

Тетя Таня помнит, как на день Победы в клубе участникам войны сотрудники райвоенкомата вручали юбилейные медали, и ее папа, такой мирный и добрый, мягкий и нежный, подтянулся, прошел несколько метров строевым шагом и, когда ему на грудь пристегнули медаль, произнес обычные в таких случаях слова: «Служу Советскому Союзу!» Но они были сказаны с такой незнакомой ей интонацией, что она поняла, что это именно он защитил ее и всех нас.

Два дома

Когда бабушка и дедушка в октябре 1954 года приехали в Костино для работы в школе плодоовощеводов, их поселили в комнате бывшей усадьбы Николая Яковлевича Никитинского. В этом же здании располагались учебные комнаты и комнаты для учащихся. В этом доме родилось двое моих дядей: дядя Коля и дядя Саша.

Главный дом усадьбы Никитинских. 2005 г.

Комната, в которой жили дедушка и бабушка, раньше была кабинетом Николая Яковлевича, который в 1908 году имел коллекцию из 511 лучших мировых сортов картофеля, полученных им от селекционеров Германии, Англии, Японии, Австралии, Америки. Он разводил эти сорта и предлагал их российским покупателям. В письмах к нему они сообщали о получаемых урожаях. Урожаи достигали 150 сам. Усадьба Н.Я.Никитинского является памятником истории и культуры, но, к сожалению, большинство зданий ее разрушены, нет больше и беседки, основное здание усадьбы находится в очень плохом состоянии.

У калитки. Начало 60-х годов прошлого века.

В 1960 году дедушка вместе с группой учащихся построил для семьи финский дом. Бабушка рассказала, как он старался, обстругивал каждую досочку и подгонял ее. Дедушка каждые два года делал в доме ремонт: клеил обои, красил полы. В этом доме родились мой папа и дядя Андрей.

Уже после смерти дедушки, когда мои дяди подросли, они обложили дом кирпичом.

Каким был мой дедушка

Мой дедушка был красив, ярок и необычайно привлекателен. В компании был очень весел. Он был общительным и охотно разговаривал. В его разговоре чувствовался глубокий ум и дальновидность. Речь его была спокойна и обстоятельна. Не было в нем никакой суетливости. Дедушка всегда оставлял яркое впечатление. (По воспоминаниям Лидии Васильевны Тверитиновой).

Дедушка был настолько красив, что девчата-студентки Мичуринского плодоовощного института прятались в кустах, чтобы лучше его разглядеть, когда он шел по аллее. (По воспоминаниям Марии Васильевны Завражиной).

Дедушка был человеком высокой культуры, добросовестным, добрым, добропорядочным человеком. Он был требовательным, энциклопедически образованным, честным, прекрасным организатором, оптимистом. Не было заметно, что дедушка что-то пережил в жизни. Он никогда не жаловался. Дедушка очень любил семью, дом и работу. Совхозных собраний и других мероприятий он не любил и не ходил на них. (По воспоминаниям Глафиры Алексеевны Васильевой).

Дедушка ничего не делал кое-как. Его отец очень беспокоился за его здоровье и писал ему в письме от 23-IV-54 года: «Дорогой Володя, будь как шахматный игрок и не делай лишних, ненужных ходов. Важно формально сдать экзамен и больше ничего. Глубоко и подробно изучать все, по-моему, в настоящее время и не¬обязательно. Важно практически приспособиться к условиям сдачи и к требованиям преподавателя». Но диплом об окончании института дедушка получил с отличием. Не получалось у него относиться к делу формально, хотя, возможно, он и пытался прислушаться к совету отца.

Сохранился дневник дедушкиной производственной практики, когда он учился в институте. Это целая книга, исписанная мелким аккуратным подчерком.

Отношение к фотографии


В.Н.Шишов с фотоаппаратом. 50-е годы прошлого века.

В семье дедушкиных родителей фотографировать и делать фотографии, наверное, умели все, поэтому фотографий сохранилось очень много.

Дедушка успел оформить только один семейный альбом, но сделал он это со свойственной ему аккуратностью, предварительно хорошо все продумав.

В нашей семье сохранилось два дедушкиных фотоаппарата: «ФЭД» и «Турист».

Отношение к музыке

Вера Николаевна Орлова (сестра дедушки) за инструментом.
50-е годы прошлого века.

Мой дедушка был очень музыкален. Он пел без всякой фальши. У него был тенор. Он подыгрывал себе на гитаре или пианино.

Учителем музыки в Мичуринске у него был родной дядя выдающегося нашего композитора Сергея Рахманинова. Но учителем, по мнению тети Веры (сестры дедушки), он был не очень хорошим, потому что, обладая абсолютным слухом, не терпел фальши, злился и приводил в ужас учеников.

Учился музыке не только дедушка, но и обе его сестры. Мама его тоже умела играть на пианино, а отец хорошо пел. Пением он занимался, когда учился в С.-Петербургском технологическом институте. Тогда считалось, что инженер должен знать музыкальную грамоту.

У них в семье было старинное пианино с подсвечниками, которое они возили всюду с собой, хотя переезжали часто, и много нот.

В армии дедушка был запевалой. Если дедушка был здоров, то пел он часто. Пел он, когда шли за грибами, что-нибудь из армейского, например, «Тачанку». Когда мыл посуду или варил обед, шутливо пел арию князя Игоря из оперы «Князь Игорь»: «О, дайте, дайте мне свободу. Я свой позор сумею искупить»…

По праздникам дедушка обязательно играл на пианино, которое они с бабушкой купили с рук в Рязани в начале 60-х годов прошлого века, или гитаре и пел.

С учащимися дедушка готовил номера художественной самодеятельности, и сам участвовал в концертах.

Отношение к работе

Фото выпуска садоводов Костинского СПТУ № 9. 1965 г.

Вячеслав Михайлович Кашуро учился у дедушки в 1966 году. Он рассказал мне, что уроки дедушка вел очень живо. Он всегда был к ним хорошо подготовлен. Дедушка ценил на уроке каждую минуту, но всегда находил время для шутки, чтобы дать учащимся отдохнуть. На его уроках со стороны учащихся было абсолютное внимание. К каждой теме он находил удачные сравнения, что помогало учащимся лучше понять материал. К запомнившейся Вячеславу Михайловичу теме «Отбор посевного материала», дедушка придумал очень грустное сравнение. Дедушка в это время плохо себя чувствовал, дышал с одышкой. Он сказал, что хорошее зерно должно быть такое, как Валя Алубина. А Валя была низенькая, плотная с розовыми пухленькими щечками. Все засмеялись. А то зерно, какое надо выбросить, это такое, как он щуплое. И уж тут учащимся было не до смеха.

Дедушка не только объяснял новый материал, но и под его диктовку учащиеся записывали конспект изучаемой темы. Текст конспекта был всегда очень выверенный. Он содержал самое главное и был четок и точен.

На закреплении нового материала дедушка в группе спрашивал каждого учащегося, так что расслабиться на его занятии было невозможно.

А в тети Таниной рукописи я прочитал, как он готовился к урокам: «папа тщательно вытирал стол на кухне, когда все дети были накормлены, а младшие уже спали. Сначала он стол вытирал влажной тряпкой, а потом брал чистую и сухую. Папа присаживался на корточки так, что его глаза оказывались на уровне поверхности стола, и показывал мне, сколько грязи осталось еще на столе, когда сверху кажется, что все уже чисто. Но, наконец, и при таком ракурсе ничего не было видно, но он все равно застилал стол несколькими слоями газет, а потом уже раскладывал книги и тетради. Он находил нужную тему в разных учебниках и выписывал из них то, что ему подходило. Часто он не был согласен ни с одним из авторов и тогда он записывал свои мысли. За подготовкой к урокам папа засиживался до 2-3 часов ночи. Я никогда не чувствовала, что мешаю ему своим присутствием. Он готовился к урокам, проверял тетради и разговаривал со мной».

Дедушка очень трепетно относился к здоровью учащихся. Если кто-нибудь из них жаловался на недомогание, он без лишних объяснений отпускал с любого занятия. Но никто этим не злоупотреблял. Работа в питомнике и саду часто связана с использованием очень острых ножей. Технике безопасности при работе с ножами дедушка уделял очень большое внимание. И сколько я ни спрашивал дедушкиных выпускников, о порезах ножом в их группах никто вспомнить не смог.

Группа учащихся СПТУ № 9. В.Н.Шишов во втором ряду второй слева.
А.И.Шишова во втором ряду пятая слева. 60-е годы прошлого века.

Лидия Абрамовна Артюхина (в девичестве Ионкина) училась в костинском училище с 1963 по 1965 год. Она сказала, что дедушка был очень требовательный, но его требовательность сочеталась с добротой, и никто на него не обижался.

Лидия Абрамовна рассказала случай, который произошел в 1965 года в день сдачи ими выпускного экзамена по плодоводству. Принимать его должны были два учителя: мой дедушка – питомник и Галина Петровна Франчужина – сад. Дедушка откуда-то узнал, что Галина Петровна не показала учащимся, как пользоваться дымовыми шашками при защите сада от заморозков. Так он не стал принимать экзамен до тех пор, пока она это не сделала.

Лидия Абрамовна сказала, что дедушка был всегда такой, какой был, никогда никого из себя не изображал, был искренний, естественный и того же требовал от других. Он имел свое мнение и был тверд, когда знал, что прав.

Лидия Абрамовна так же отметила, что он очень любил питомник, и питомник совхозный на ее памяти был самым лучшим при его жизни, по сравнению с другими годами. Учащиеся работали не только на отведенных училищу участках, но и ухаживали за всем совхозным питомником.

Она вспомнила случай, когда после посева школы сеянцев, рядки не замульчировали перегноем, потом полили сверху и образовалась корка. Учащиеся вместе с дедушкой маленькими рыхлителями освобождали крошечные растения от этой корки. Дедушка трепетно относился к каждому растению. Лидия Петровна сказала так же, что если они случайно выламывали окулянт, то прятали его за пазухой, не потому, что боялись дедушку, они боялись его расстроить.

Лидия Абрамовна училась в Песочинском сельскохозяйственном техникуме и на экзамене по плодоводству стала отвечать гораздо шире, чем преподаватель им давал.

Преподаватель очень удивился, прервал ее ответ и стал выяснять, почему она так хорошо знает плодоводство. А когда он услышал, что она ученица моего дедушки, сразу же поставил ей отлично, потому что знал дедушку, как преподавателя.

Лидия Абрамовна сказала так же, что в каждом из учеников дедушки осталась частица его сердца. Что он каждому отдавал.

И бабушка мне рассказывала, что дедушкины ученики, закончившие впоследствии институты и техникумы, приезжали к нему со словами благодарности и говорили, что специальным предметам лучше его, их никто не научил.

Дедушку любили учащиеся. У него у одного из преподавателей никогда не было прозвища. В нашей семье хранится фотография, на которой написано: «На память Владимиру Николаевичу – нашему любимому учителю от учащихся 4 группы Забровской Валентины и Аксеновой Веры. Лето 1968 года». Учащиеся подарили дедушке гитару, в надписи на которой назвали его тоже любимым учителем. Сохранилось письмо учащихся от 25 мая 1965 года, написанное дедушке в Тамбовский госпиталь. Они писали: «Владимир Николаевич, мы благодарны вам за знания, которые вы вкладывали в нас не жалея сил и вот теперь, когда вас нет с нами, мы применяем их на практике. Владимир Николаевич, быстрее выздоравливайте и приезжайте домой. Мы вас все очень ждем. С большим приветом к вам учащиеся 3-ей группы».

Дедушка знал по имени не только учеников, но и их семьи: родителей и сестер с братьями. Он очень быстро откликался на просьбу о помощи. Учащиеся часто подходили к нему за советом и доверяли ему даже сердечные тайны.

Дедушка очень любил работу и даже, когда лежал в больнице, и ему дали вторую группу инвалидности, он надеялся, что еще будет работать. Вот что он писал домой: «Вчера была комиссия ВТЭК и я попросил заменить на справке нетрудоспособен ограничениями, например, такими может работать по специальности без командировок и не на солнце или дайте мне право давать в день по 2 часа уроков. Председатель ВТЭК ответила, что не имеет права, Вам надо еще долго лечиться и можем разрешить только надомную работу, что это лучше, чем нетрудоспособен. Я ответил, что если лучше, то напишите. На справке зачеркнули «нетрудоспособен» и написали «надомная работа с учетом специальности, поставили еще печать и подпись председателя. Она говорит, что вопрос о работе решается директором. Я думаю, что у нас дадут работать, если, конечно, смогу».

Дедушка для работы все делал очень добросовестно. Бабушка написала в дневнике 27.03.1970: «Собираю наглядные пособия для зачета, а из груди самопроизвольно вырывается стон: очень многое из того, что беру, приготовлено Володей. Как он тщательно все выполнял! Какие хорошие срезы на двухлетках, сформированных по разным системам».

Отношение к детям

В.Н.Шишов с дочерью Таней. 50-е годы прошлого века.

Дедушка очень любил детей. Все, кого я спрашивал о нем, это отмечают. «Он следил за детьми очень внимательно. Ему доставляло большое удовольствие, радость видеть новые проявления их характеров, их роста и развития». (По воспоминаниям Лидии Васильевны Тверитиновой). С детьми он был терпелив и выдержан. Тетя Надя Тимохина рассказала мне, как однажды они с мужем наблюдали из окна, как дедушка с первого раза не смог довести двух сыновей до детского сада. Наверное, это были дядя Андрей и мой папа. Как раз напротив окна Тимохиных, на месте теперешнего двухэтажного дома была огромная лужа. Так вот как только мальчишки дошли до лужи, они сразу же полезли в нее. Обследование лужи детьми продолжалось не менее получаса, и дедушка терпеливо их ждал.

Муж тети Нади, дядя Толя, кипел от негодования, говоря, что он этого бы не потерпел. После лужи в детский сад мальчишек дедушка отвел только после того, как переодел.

А тетя Таня рассказала мне о том, как мой папа требовал, чтобы в детский сад его никто не провожал. И дедушка, поддерживая в сыне стремление к самостоятельности, шел за ним метрах в тридцати.

В тети Таниной рукописи я нашел рассказ о том, как дедушка попытался поставить ее в угол. Она писала: «Мы тогда жили в доме Никитинского, и меня еще вполне можно было носить на руках. Что уж я натворила, я уже не помню. Только помню, что когда папа поставил меня в угол, я начала рыдать, как сумасшедшая. Папа стоял около меня на коленях и говорил о том, что он вынужден был это сделать, иначе я бы не поняла, что поступила плохо. Он держал в руках будильник, показывая, где будет стрелка, когда мое наказание кончится, а я ничего не хотела слушать. Он, кажется, так и простоял на коленях около меня все время моего наказания, пытаясь объяснить, а я все это время прорыдала. Наконец, когда стрелка перешагнула намеченное место, папа схватил меня на руки и понес на улицу, чтобы успокоить и успокоиться самому. Помню, что шли мы с ним мимо высоких деревьев. Больше меня никогда не ставили в угол. Не помню, чтобы ставили в угол и моих братьев».

Но тетя Таня сказала мне, что дедушка научился влиять на нее, не прибегая к наказаниям. Она так его любила и так понимала, что знала наперед, что ему понравится, а что нет, и не позволяла себе его расстраивать.

Правда, мне стало известно о двух случаях, когда дедушка сыновей выпорол ремнем: дядю Колю за то, что закурил, и дядю Андрея за то, что под кроватью устроил костер. Дядя Коля с тех пор ни разу не курил, а дядя Андрей, конечно же, больше никогда не устраивал костров под кроватью.

Мария Васильевна Макарова медсестра костинского детского сада поведала мне, что дедушка, когда лежал в госпитале, прислал письмо в детский сад с вопросом, как чувствую себя его дети. В письме к учащимся он задает тот же вопрос: «Прошу вас, если еще напишете письмо, то напишите, как живет моя семья, Александра Ивановна и «глупыши»? В письмах к бабушке я тоже нашел строчки о дедушкином отношении к детям: «Двух ребят мне мало. Пусть будет третий. Трудно с ребятами работать, но ведь до сих пор справлялись, а появится третий, так тоже справимся. Пусть и не очень хорошо живем, но ребят-то выращиваем и сами держимся. Ну, а болеть я больше не собираюсь и пока еще по возрасту могу довести до дела и третьего, когда он появится». «Вера, у меня много детей и каждый из них мне очень дорог, и я понимаю, как тебе трудно, так как живу для своих малышей».

Когда дети болели, дедушка возил их к врачам и очень тщательно выполнял рекомендации по лечению. Бывало, что болели сразу все пятеро. Сохранился листочек, в котором дедушкиной рукой написано, что, кому и когда нужно дать и какие сделать процедуры.

Назначения врача, написанные рукой В.Н.Шишова.
60-е годы прошлого века

Врач ухо горло нос Рыбновской районной больницы Анна Михайловна Черепова, с которой наша семья до сих пор поддерживает отношения, рассказала тете Тане, как началась эта дружба. Просто дедушка по очереди привозил к ней детей, а то, что с детьми приезжал именно отец, было большой редкостью.

В июле 1969 года перед тем, как лечь в московскую больницу, дедушка вместе с детьми в течение недели выбирал из угольной пыли, выброшенной из подвала училищного здания, блестящие кусочки антрацита. Тетя Таня мне сказала, что этого угля им хватило на несколько лет…

Дедушка так много делал для детей, что, кажется, сделать больше уже невозможно, но он переживал, что из-за его плохого здоровья не может их подружить с рекой, пойти с ними в ночное. Хотя тетя Таня сказала, что гребле в лодке он ее научил.

Я очень хотел знать, как бы дедушка относился ко мне, если бы был жив. И тетя Таня рассказала мне, как однажды, когда ей было 16 лет, дедушка дразнил бабушку, обращаясь к дочери со словами: «Тань, роди, Тань, роди». По словам тети Тани у бабушки от этих слов, аж дух перехватило. Она кричала: «Кому ты это говоришь?! Ты вспомни, сколько ей лет!!! Принесет в подоле, выгоню!!!» А дедушка, как бы, и, не слыша ничего, продолжал свое: «А я не выгоню, а я няньчить буду». И снова: «Тань, роди, Тань, роди». Наконец, сжалясь над бабушкой, когда она совсем уже задохнулась от возмущения, сказал тихо с грустью, что он и сам понимает, что рано, но что вовремя не дождется, а так ему внуков хочется.

Значит, дедушка хотел, чтобы я родился!

Надежда Варламовна Миловидова сказала мне, что для моего дедушки не было чужих детей. Он живо интересовался тем, как себя чувствует ее маленькая дочка Иринка, хорошо ли она держит головку, выкладывают ли ее на живот, дают ли ей рыбий жир. Еще Надежда Варламовна рассказала, что если при дедушке случались детские неожиданности, ребенок сразу же им переодевался во все сухое.

И в воспоминаниях тети Тани я нашел подтверждение, что чужих детей для дедушки не было. Она писала: «Все мои друзья и знакомые перебывали у нас дома, и каждого папа одарил вниманием и лаской. Уже когда мы были взрослыми, Надя Краснова мне рассказала, как, посадив к себе на колени, папа накормил ее яйцом всмятку, которое при других обстоятельствах ей бы в горло просто не полезло, потому что она эти яйца терпеть не могла. А на этот раз, к изумлению, съела с удовольствием».

Светлана Муратова, будучи ребенком, очень любила общаться с моим дедушкой, потому что он вел себя с детьми не с позиции взрослого. Он им был старшим другом.

А Света Струева, когда у нее в четыре года спрашивали, кого она любит, отвечала: «Ленина и дядю Володю Шишова».

Отношение к родственникам

Семья. 12 февраля 1962 г.

Дедушка очень любил людей и, конечно же, очень любил родных. Очень беспокоился об их самочувствии, настроении, всегда старался сделать для них что-то полезное и приятное. Еще подростком в голодные 30-е годы он много трудился в огороде, чтобы было, что есть семье. На деньги, которые получали родители, купить практически было ничего нельзя, а заняты на работе они были с утра до вечера. Дедушка разводил кроликов и ухаживал за ними, ходил на охоту, ловил рыбу.

Вот и в письме моей прабабушки от июня 1950 года, когда дедушка лежал в госпитале, написано: «Володя в последнее время «удирает» домой каждый день. Копается в земле, обливается потом. Меня это очень волнует. Боюсь, чтобы не нажил какого осложнения. Да разве с ним сговоришься?»

Когда он учился в Московском горном институте, государственную стипендию ему не платили, потому что он был сыном учительницы и инженера (в общем, интеллигенции), а не рабочего или крестьянина. Родители посылали ему деньги на знакомых, которые ему их не передавали. А дедушка не сообщал родителям, что денег у него нет, потому что не хотел их расстраивать. Он считал, что раз родители ему денег не посылают, значит, их у них просто нет. Все выяснилось только после того, как он попал в больницу с полным истощением организма.

Кстати, соседом по койке в институтском общежитии у дедушки был парень из сельской местности. Так он и стипендию получал, и из дома ему продукты присылали. Он их хранил в тумбочке, на которой висел амбарный замок. А ел он по ночам под одеялом.

8 лет в семье родителей моего папы жила парализованная мама бабушки, и дедушка за ней ухаживал: кормил, мыл, менял подстилки. Тетя Зина рассказала, что однажды он сказал ей, что вот, мол, Мария Изотьевна все лежит, на что она ему ответила, что если смерть не придет, живым в могилу не ляжешь. А он очень испугался, что его неправильно поняли, и быстро постарался объяснить свою мысль: «Что ты, Зина, что ты, я совсем о другом. Я о том, что Мария Изотьевна все лежит и не видит ни луны, ни звезд, не слышит шелеста листьев. А живет она пусть долго. Уж очень стариков тяжело бывает хоронить».

Отношение к животным

Володя и Вера Шишовы.

Тетя Вера, младшая сестра дедушки написала о нем в воспоминаниях, что он «любил домашнюю собаку «Рекса» и кошку. Подбирал выпавших из гнезда грачей, приносил их домой и выхаживал. Один выросший и жил у нас дома; грач был таким умным, что никуда не улетал с от¬крытой террасы, расхаживал по папиной чертежной доске, когда он работал. Терраса утопала в цветущей зелени жимолости, аромат прекрасный…. Много маргариток».

И тетя Таня говорила, что при дедушке у них всегда были собаки, точнее их было в разное время всего две, два Бобика. Со слов тети Тани я знаю, что он очень любил птиц и животных. После того, как семья переехала в построенный им дом, он каждую весну строил по скворечнику и вешал их на тополях, которые росли вдоль сада. Всего он успел построить 9 скворечников.

Но тетя Таня рассказала мне и о том, что после тяжелой болезни (дизентерии) дяди Андрея, когда ему еще не было и года, дедушка ловил по воробью в день и в маленькой кастрюльке варил для него суп. Тетя Таня очень тяжело это переживала и наскакивала на отца с вопросом о том, что он и олененка сможет убить? А дедушка спокойно отвечал, что если ему придется выбирать между жизнью детей и жизнью олененка, то он выберет жизнь детей, и сможет убить олененка. В другом случае он, конечно же, не будет убивать олененка.

Дедушка очень переживал за зверей и птиц и говорил, что человек самый страшный хищник, что никто из животных хищников не убивает больше того, что может съесть, а человек убивает.

Последние дедушкины письма

Бабушка сохранила дедушкины письма, и я вновь и вновь перечитывая их, пытаюсь найти ответ на вопрос, каким он был. Особенно меня потрясли письма, которые он написал, когда лежал с июля 1969 по 15 февраля 1970 года в Сокольнической больнице г. Москвы. Эти письма стали последними в его жизни.

Дедушка не раз лечился в тамбовском госпитале, раза два был в санатории. Дети, конечно, скучали, но он им писал ласковые, теплые, нежные письма, а потом сам возвращался, и жизнь продолжала идти по-прежнему. Вот и в июле 1970 года, когда дедушка лег в московскую больницу, все очень надеялись, что там ему обязательно помогут. Бабушка ездила к нему почти каждую неделю, но он все равно писал письма. И эти письма не предвещали никакой беды.

Он беспокоился о здоровье жены и детей: «Здоровы ли вы – Шура и ребятки? Никто из вас не болеет? Андрюша и Леша, не ходите по лужам». и снова «Здравствуйте, мои милые, дорогие Шура, ребятки! Как-то вы там дома, вдали от меня? Не вижу вас и, кажется, что кто-нибудь болен, а я не знаю и ничем помочь не могу. Так хочется, чтобы вы все были здоровы и благополучны. Шура, милая, одевайся потеплее. Береги себя по возможности, дорогая, не простужайся». И снова «Сегодня я получил от Андрюши и Саши письма. Немного успокоился. Теперь знаю, как вы живете, а то мне казалось, что кто-нибудь болеет из-за того, что не варите кушать и плохо едите или простудились, промочив ноги или бегая раздетые».

Дети очень скучали и ждали папу домой, даже болеть перестали, чтобы его не расстраивать, письма писали часто. Вот строчка из бабушкиного письма от 16.10.1969: «Ребята пишут тебе, я не знаю что, потому что пишу адреса уже на запечатанных конвертах». А дедушка их старался успокоить: «Андрюша ты спрашиваешь: «У вас кто выписался оттуда? Конечно, мой мальчик выписываются, кто поправится. И меня скоро выпишут, но весь октябрь месяц надо быть в больнице, а перед ноябрьскими праздниками приеду домой». Не приехал…, хотя очень хотел.

«Сегодня суббота – теплый и солнечный день. Хорошо если такой будет и завтра. Наверное, будете копать картошку в поле. Поможет ли кто-нибудь, с кем договорились?». «Саша пишет, что набрали 20 ящиков яблок. Неужели в этом году так много? Как будто летом и мало было». Из письма дяде Андрею: «Значит на огороде теперь все убрано. Ты пишешь, что выкопали морковь, свеклу, редьку. А когда же вы убирали чеснок и лук? Наверное, давно, как только я уехал из дома».

Дедушка в письмах спрашивал об учебе: «Как уроки? Много ли уже запустили? Уроки не запускайте, делайте каждый день». «Не запускайте уроки. Нужно учить все, что задано не только письменно, но и устно. Какие у вас оценки?» Из письма к дяде Коле: «Что ты читать стал, так за это молодец. Когда читаешь, приглядывайся, как написаны слова, какими буквами». Дедушка хотел, чтобы дети катались на лыжах и коньках: «Какие лыжи Фаня прислал нам, и кто на них катается? Кто же будет использовать ботинки тети Веры?» Из письма к дяде Саше: «На чем катаешься – на лыжах или на коньках? Есть ли у тебя лыжи?» «Лыжные ботинки, наверное, наверное, подойдут Саше. Леша посылает и крепления. Нет только одной дуги. Саша, попроси Михеева наладить ботинки к лыжам: нужно укрепить крепления и на ботинках прожечь дырки для креплений».

Очень радовался дедушка от известий о дружбе детей: «Молодцы, что собираете щепки и дружно все вместе работаете. Помогайте друг другу, если что-нибудь у кого не получается». Из письма к дяде Коле: «Хорошо если бы вы с Таней писали диктанты и разбирали ошибки. Книжки с диктантами у мамы». Из письма к дяде Андрею: «Посматривай за Лешей, чтобы он одевался теплее и не выскакивал раздетым на улицу». «Дорогие мои ребятишки, помогайте маме. Маме трудно одной справляться с домашней работой. Делайте каждый, что может: подмести полы, почистить картошку, сварить обед, привезти воды, принести дров и угля, растопить котел и т.д. Разве все можно перечислить, что нужно сделать дома и для одного человека всего этого очень много». Хотя дедушка был болен и лежал в больнице, он постоянно думал, как помочь семье: «Шура, милая, хорошая, дорогая, любимая. Как я боюсь, что ты или кто-нибудь из семьи сорвется со здоровьем. Мне что-то надо делать, со своей стороны воздействовать на областное управление, но что не знаю. Может подать просьбу о твоем освобождении от заведывания, все-таки инвалид войны».

Дедушка никогда не жаловался, а только старался успокоить: «Я не остаюсь брошенным. Часто, почти через день ко мне приезжает Вера. Мое состояние хорошее – ну, во всяком случае не хуже, чем было». «Я знаю, что ты, Шура, звонила Вере и спрашивала обо мне. Обо мне не волнуйся. Все нормально, ну а что бронхитом болел, так им может заболеть всякий. Теперь он, видимо, заканчивается потому что температура по вечерам не только повышенная, но и нормальная». Пишу и думаю – приедешь ли ты ко мне на новогодние праздники. Хочу и не хочу одновременно твоего приезда. Я соскучился о тебе, хочется посмотреть на тебя, здорова ли ты и очень боюсь, что заболеешь с поездками по такому холоду, и в такие морозы детишки останутся одни. Лучше не приезжай. Обо мне не беспокойся. Все также, не хуже. Я, наверное, никуда не поеду. Останусь в больнице, хотя Вера спрашивала приезжать ли за мной. Боюсь притащить заразу ей в дом».

«Вчера была комиссия ВТЭК и я попросил заменить на справке нетрудоспособен ограничениями, например, такими может работать по специальности без командировок и не на солнце или дайте мне право давать в день по 2 часа уроков. Председатель ВТЭК ответила, что не имеет права, Вам надо еще долго лечиться и можем разрешить только надомную работу, что это лучше, чем нетрудоспособен. Я ответил, что если лучше, то напишите. На справке зачеркнули «нетрудоспособен» и написали «надомная работа с учетом специальности, поставили еще печать и подпись председателя. Она говорит, что вопрос о работе решается директором. Я думаю, что у нас дадут работать, если, конечно, смогу». Мне очень жалко было выбирать цитаты из писем, потому что для меня в них важно все. Письмо к моему папе я решил привести целиком.

«Здравствуй, мой Алешенька!
Мой маленький сыночек, ты чаще других присылаешь мне письма со своими рисунками, и я очень радуюсь им.
Радуюсь, что ты не забываешь своего папу и помнишь обо мне.
Мама говорит, что утром из дома последними уходите ты и Андрюша. Алешенька, ты уже стал большой мальчик, одевайся сам, и я очень тебя прошу не ходи раздетым, а одевайся теплее. Мама тебе скажет, что одеть и все это одевай.
Когда детский сад переведут в новый дом? Много ли у вас в саду игрушек? Как вас кормят, и хорошо ли ты кушаешь? Будь здоров, моя крошка. Целую тебя. Папа.

Алеша с кем же у Михеевых ты играешь в шахматы – с Юрой или с папой?»

Дедушка и его родители

Дедушкины родители – Александра Петровна и
Николай Николаевич Шишовы. 50-е годы прошлого века.

В начале работы я очень хотел узнать, как потерявшему здоровье дедушке после такой страшной войны и испытаний, которые ему пришлось пережить, удалось вернуться к мирной жизни.

Просто дедушка очень любил жизнь. Бабушка написала в дневнике: «Какой он был жизнелюб, умел находить настоящее счастье в любых делах, больших и малых, радоваться жизни в любом ее проявлении». Дедушку очень любили и поддерживали родители и родственники. Он встретил в жизни настоящую, большую любовь и был счастлив в семье.

Вот строчки из писем, которые говорят о любви к нему и его семье его родителей:

10-VII-50
Здравствуй милая Шура!

Ничем не могу порадовать. Володя в том же состоянии, в каком был при отъезде. Температура не падает. Жидкость медленнее, чем раньше, но прибывает. Скучает о тебе. Ждем писем и тебя саму. Если сможешь, приезжай. Я бываю у него ежедневно утром и вечером. Всего доброго. Пиши, приезжай. Целую. А.Ш.

Июль 1950
Здравствуй милая Шура!

Получила твое письмо. Ты волнуешься в одиночестве на расстоя¬нии. Я утром и вечером хожу к Володе. Володю очень обрадо¬вало твое письмо. Выберешь м.б. времечко в выходной день и приедешь проведать Володю. В прошлый выходной я тебя поджидала. Целую тебя. Привет ото всех наших. Твоя АШ.

Здравствуй, дорогая Шура!
В какой день ты приедешь? Устала ты, наверное, очень. Ну, на праздники будем отдыхать вместе. Ждем тебя. Целую. Твоя А. Шишова.

Володя в последнее время "удирает" домой каждый день. Копается в земле, обливается потом. Меня это очень волнует. Боюсь, чтобы не нажил какого осложнения. Да разве с ним сговоришься?

23-IV-54 г.
Дорогой Володя, будь как шахматный игрок и не делай лишних, ненужных ходов. Важно формально сдать экзамен и больше ничего. Глубоко и подробно изучать все по-моему, в настоящее время и не¬обязательно. Важно практически приспособиться к условиям сдачи и к требованиям преподавателя. Конечно, приятно иметь в аттестате хорошие отметки, но если что выйдет и не так, как хотел, огорчать¬ся не следует. Я, дорогой Володя, очень боюсь, что ты можешь пе¬рестараться и себя надорвать.
Мы очень соскучились по вам: тебе, Шуре и Танюше. Все смотрим на полученную карточку Танюши. Таким прелестным пузырем она выглядит! Мы так же боимся за нее, чтобы чего-нибудь не прихватила и не заболела. Берегите ее.
Вы просили послать фотоаппарат. Фотоаппарат пошлем с кем-нибудь и, вероятнее все¬го, его привезет Шура наша. Ты нам подробно напиши, что привезти к фотоаппарату и что у нас имеется дома и что надо приобрести, чтобы фотографировать. Ты нам сделай подробный заказ, а лучше, конечно, хотя на 1 денек нам показался.
Дорогой Володя, пиши нам хоть открытки писем не надо, нам важна весточка о здоровье.

Целую тебя и оберегаю от всех напастей твой отец НШ

Здравствуй милый Володюша!
Хорошо бы, конечно, выбраться к вам поехать. Да разве отпус¬тят? Конференция, педсоветы и прочая канитель - присутствие везде обязательное. А может быть и выберусь. Уж очень хочется повидать вас всех, посмотреть на Танюшку. Шура пишет, какой "егозой" она становится: всюду тянется, все хочет схватить - словом, хочет познать окружающее всеми доступными для нее средствами. Понятно: значит смышленый, любознательный ребенок. Веселая и подвижная, - значит здорова и хорошо себя чувствует. Я за тебя беспокоюсь: много, конечно, занимаешься, устаешь. А впереди ведь еще гора, которую надо брать приступом. Берегись, насколько возможно. Здо¬ровье - залог всякого успеха.

Володюша, знаю, что ты предельно занят, но хоть несколько слов черкни. Для нас это большая радость. Целую тебя, милый сыночек. Деньги вам (300 р) в последний раз перевели 17/XII. Мама.

Дедушкин отец к женитьбе сына написал стихотворение.
«Напутствие»
Наш сын любезный, дорогой,
Тебе хочу сказать я слово.
Настал твой зрелый час родной,
И это ты пойми толково.
Теперь ты не один
И жизнь твоя и краше, и полнее
Должна катиться ровно и без мин
Ухабов, встрясок и живее.
Подругой жизни ты гордись!
Она цельнейшая натура.
Упорно с нею ты трудись.
И будь ей слаще всякого амура.
Иди путем совместно с ней
Чести, славы и геройства,
Но будь расчетлив в мере сил
Учитывай здоровья свойства.
Ты имя Родины возвысь
Будь для нее любимым сыном
Свою семью тяни ты ввысь
И от бед оберегай надежным тыном.
Хвала тебе тогда от нас
Родителей, друзей и граждан
О сем завете помни каждый час
И делать доброе всем жаждай.

Н.Н. Шишов

Дневник моей бабушки (в сокращении)

Александра Ивановна и Владимир Николаевич Шишовы.
12 февраля 1962 г.

27.02.1970
Очень тяжело написать мне, что 15 февраля в 19 часов 40 минут у меня на руках в Московской больнице скончался мой муж Володя.
Я не верю в случившееся, хотя холмик его могилы в нескольких шагах от дома. Я очень далека от действительности, не хочу думать о настоящем, все вспоминаю и вспоминаю слова и дела Володи.
Тоска неимоверная.
Дети, конечно, заставляют двигаться, говорить и даже смеяться, но в душе один Володя.
Не знаю, будет ли легче, но сейчас не знаю, куда деться.
Как он хотел жить! Как он боролся за жизнь всегда и особенно последние семь месяцев в больнице!
6.03.1970
Сегодня Володе 20 дней.
Уж сколько раз хотела поделиться с ним своими мыслями, а опомнюсь и каменею.
Слез нет, чтобы плакать, только все думаю и думаю.
Я получила очень много писем от выпускников со словами соболезнования и воспоминаниями о Владимире Николаевиче, как о самом хорошем учителе, друге, человеке.
Я бы не сказала, что это очень помогает, но как-то на некоторое время отрывает, заставляет думать, что память о нем еще надолго сохранится в сердцах очень многих его воспитанников, память светлая о хорошем человеке.
Жил только для людей до самой последней минуты и, наверное, все-таки знал, что скоро перестанет биться его сердце, а молчал, чтобы меня не волновать.
Какой он был жизнелюб, умел находить настоящее счастье в любых делах, больших и малых, радоваться жизни в любом ее проявлении. Вот и думаю о нем, только, как о живом.
Дети переживают молча, только Алеша на катке расправился с одной девочкой первоклассницей, которая сказала ему жестокие слова: «Вот и хорошо, что у тебя умер папа». Так Леша несмотря на то, что намного меньше ее, набил ей так, что она ревела, собирая прохожих взрослых.
14.03.1970
Сегодня, когда шли с Лешей с катка, он сказал мне: «Как хочется, чтобы папа был живой, какая-то болезнь к нему привязалась».
Скучают дети, тоскуют об отце, А мне что делать? Сгибаются мои плечи под тяжестью утраты, и не могу я их расправить.
Хочу, чтобы дети выросли похожими на отца в своих делах и отношении к людям.
Я не замечала при жизни Володи, что все, что я делала, делала для него, чтобы он заметил, порадовался, а сейчас, кажется, мои дела потеряли всякий смысл, значение.
17. 03.1970
Сегодня опять Леша заговорил о папе, сказав «очень хочу, чтобы папа был живой, хорошо бы папка был двойняшкой, один умер, второй остался. Я любил запах папиной рубашки».
19.03.1970
Все понимаю, но ничего меня не радует без Володи, ни солнце, ни весна.
Конечно, дети.
Но ведь я не могу им сказать о своих страданиях, они сами переживают это. Старшие молчат, но видно, что скучают, нет в их глазах радости, а только грусть, особенно у Тани. Дети, а совсем перестали смеяться. Скорбят о папе. Все мы хотим, чтобы с нами был отец, хотим невозможного.
Я не знаю, будет ли легче, а сейчас невыносимо тяжело.
27.03.1970
Собираю наглядные пособия для зачета, а из груди самопроизвольно вырывается стон: очень многое из того, что беру, приготовлено Володей. Как он тщательно все выполнял!
Какие хорошие срезы на двухлетках, сформированных по разным системам.
10.04.1970
Хотя случилось самое страшное, это страшное могло произойти и в 1950 г., когда мы еще не жили с Володей, и в другое время. Много раз жизнь Володи была на волоске, много я страдала и переживала, когда у него повышалась температура и все-таки я не жалею, что вышла замуж за Володю.
Я счастлива, что встретила его, пусть такого больного физически, но зато какого сильного духом.
Постараюсь воспитать детей на его примере и, если мне удастся вырастить детей, похожими на него, большего счастья мне не надо.
14.04.1970
Как тоскливо без Володи. С каждым днем потеря все ощутимее. А будет ли легче?
28.04.1970
Все чего-то жду, а чего не знаю. Сердце болит не перестает.
Как еще бессильна медицина, чтобы облегчить страдания больных, чтобы продлить жизнь человеку.
29.04.1970
Володя как-то сказал, что как много брюк придется ему донашивать от своих сыновей, а все вышло так, что в его брюки сыновья одеваются.
15.02.1971
Прошел год без радости. Есть дети, есть забота о них, есть работа и забота о ней, а личного ничего нет.
15.02.1974
Четыре года, как мы живем без отца. Время проходит, а боль утраты остается, да так, наверное, не пройдет до самой смерти. Все как-то пусто, по-другому, чем было при Володе.
15.02.1983
Сегодня день памяти Володи. Сходила на кладбище. Постояла, погоревала…. 13 лет прошло.
Выросли дети, вот уже третий наш «ребенок» создает свою семью.
Уже трое внуков.
Не довелось посмотреть на них деду Володе.
15.07.1985
Присутствовала на защите дипломного проекта Лешей. Защищал свой проект уверенно, последовательно, четко…. Получил отлично.
Вот и все наши дети – инженеры. Кажется, окончена моя миссия, дети вышли на самостоятельную дорогу жизни.
А внуки?
Их теперь шестеро.
15.02.2000
Вот и 30 лет пролетело, как нет мужа Володи, нет отца, дедушки, прадедушки Володи. «Надежда умирает последней. Любовь и память не умирают никогда»
Я не знаю, кому принадлежат эти слова, но к моей судьбе они подходят.
Бабушкины письма
21.10.1969
Дорогой Володя, ты не беспокойся о нас. Мы все на ногах. Ребята мне помогают, все-таки они у нас добрые.
10.12.1969
Утром мы все взрослые уходим без 15 восемь, остаются Андрюша и Алеша, сами одеваются и сами уходят, закрывают дверь.
9.01.1970

Сегодня вечером у нас семейный совет должен состояться. Думаем провести распределение обязанностей.

Семейный архив

Архив нашей большой семьи едва помещается в книжном шкафу. Я, конечно же, пока не смог не только изучить все его документы, но и просто просмотреть их. Сделать это далеко не просто.

Я не смог прочитать пока даже все дедушкины письма. К моей радости, их очень много.

Но мне очень хочется рассказать о некоторых документах, с которыми я уже познакомился.

Сохранилась «Выпись из метрической книги Московской Ново-Пименовской церкви» о дедушкином рождении. На основании этой «выписи» в 1935 году дедушка получил паспорт, о чем свидетельствует штамп.

Очень интересно разглядывать первый дедушкин документ. Дедушка был 145 младенцем, крестившимся в Московской Ново-Пименовской церкви в декабре 1917-го. Датой рождения названо 7 декабря, а не 20, как указано выше, крещения 31-е. Несовпадение дат связано с тем, что тогда существовал еще старый стиль летоисчесления. Из этого же документа мне стало известно, что назван мой дедушка был в честь Благоверного князя Владимира, а именины ему нужно было справлять 15 июля. Крестными ему стали его родные тетя и дядя по матери: врач Иван Петрович Перов и врач Мария Петровна Перова. Таинство крещения совершил священник Вениамин Смирнов с причтом.

В нашем семейном архиве хранятся все дедушкины награды и удостоверения к ним. К удостоверению № 864064 от 19 июля 1946 года к медали «За отвагу» № 759598 приложено «Извлечение из положений о медалях СССР – «За отвагу», «За боевые заслуги», «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие».

О медали «За отвагу» написано, что ею «награждаются военнослужащие рядового и командного состава Рабоче-Крестьянской Красной Армии, Военно-Морского Флота и Войск пограничной охраны за личное мужество и отвагу в боях с врагами Советского Союза на театре военных действий, при защите неприкосновенности государственных границ или при борьбе с диверсантами, шпионами и прочими врагами Советского государства.

Награжденным медалями СССР выпла¬чивается за счет государства: по медали „За отвагу" —10 руб. в месяц, по медали „За боевые заслуги" — 5 руб. в месяц, по медали „За трудовую доблесть" —10 руб. в месяц, по медали „За трудовое отличие" — 5 руб. в месяц.

Выплата денег производится сберкассами по всей территории СССР.

Награжденные медалью пользуются лично правом бесплатного проезда в трамваях во всех городах СССР.

Положение о медали «За отвагу» и положение о медали «За боевые заслуги» утверждены Указами Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1938 года».

Справка № Г-90-887 от 18 июля 1945 года о закреплении машины Виллис, в которой написано что «За совершении аварии, катастрофы /по вине водителя/ и оставление машины, водитель привлекается к судебной ответственности, как за оставление и порчу оружия».

Очень интересны документы дедушкиных родителей Александры Петровны и Николая Николаевича Шишовых: прадедушкин диплом с отличием С.-Петербургского технологического института императора Николая I от 22 августа 1913 года с печатью не чернильной, а выдавленной из бумаги и приклеенной; назначение Н.Н. Шишова уполномоченным по сооружению водопровода и электрического освещения в г. Касимове Рязанской губернии от 19 мая 1913 года от правления Общества Брянского рельсопрокатного, железоделательного и механического завода; автобиография Н.Н. Шишова; аттестат с отличием об окончании в 1901 году Рязанского епархиального училища А. П. Перовой (в замужестве Шишовой); прабабушкин диплом № 242 первой степени Московских высших женских курсов от 7 февраля 1911 года; автобиография А.П. Шишовой.

Заключение

В начале работы я очень хотел узнать, как потерявшему здоровье дедушке после такой страшной войны и испытаний, которые ему пришлось пережить, удалось вернуться к мирной жизни.

Просто дедушка очень любил жизнь и радовался каждому мирному дню. Ничего дурного он не перенес с войны в мирную жизнь. Дедушку очень любили и поддерживали родители и родственники. Он встретил в жизни настоящую, большую любовь и был счастлив в семье.

Написав работу, я многое узнал о своем дедушке. Но я узнал не только о событиях в его биографии. Главное, я узнал, каким он был. И я понял – мне до него еще очень далеко. Но теперь мне есть с кого брать пример.

В начале своей работы я задавал себе вопрос, чему бы меня научил мой дедушка? Как бы он мог повлиять на мое воспитание? Теперь я понял – дедушка воспитывал меня с самого рождения, так как мой отец, мои дяди и тетя во многом похожи на него. Мой отец, мои родные учили меня тому, чему их еще в детстве научил мой дедушка. А бабушка сберегла память о нем.

И мне остается только удивляться: меня всю жизнь воспитывал дедушка, которого я до написания работы совсем не знал.

Из пяти дедушкиных внуков двоих назвали в честь него Володями. А еще у дедушки есть четыре внучки, три правнучки и один правнук.

Послесловие

Когда работа была уже написана, из Тамбовской области пришло письмо от дедушкиной ученицы Вали Забровской с воспоминаниями о нем. Я приведу только небольшую часть этого письма: «В нашей группе была очень застенчивая девочка – Горюнова Надя. Когда ее вызывали отвечать, она до такой степени смущалась, что не могла говорить от волнения. У других преподавателей она помолчит, ее сажают на место и ставят двойку. Но Владимир Николаевич угадал, что с ней. Он просто-напросто дождался, когда она справится с волнением и начнет отвечать. Конечно, пауза была очень долгой. Но чудо свершилось, и Надя начала отвечать на заданный по теме вопрос. Она отлично знала материал.

У Нади очень удачно сложилась и семейная жизнь, и на работе. Она живет в Пителинском районе, и все эти годы проработала на заводе бухгалтером. А прояви тогда Владимир Николаевич равнодушие, как другие, как у нас бывает. Повесят клеймо неудачника или еще, какое похуже, всю жизнь не отмоешься.

Да мы все в него были просто влюблены. Он никогда ни на кого не повысил голоса, но какая была тишина, когда он говорил. А может, и не надо кричать, чтоб тебя услышали?»

Егор Шишов
Татьяна Шустова