версия для печати
Председательствующий отклонил голосование по вопросу прекращения захоронений в черте города до обсуждения вопроса с духовенством. Собрание же отклонило предложение об избрании комиссии и передачи ей решения обсуждаемой проблемы.
Е. И. Кедрин предложил проголосовать в такой формулировке: «возобновить ходатайство о постепенном закрытии кладбищ», поскольку обсуждаемый вопрос спорный и до разработки практических мер выносить постановление преждевременно.
С. Н. Худеков: «Мне кажется, такая постановка вопроса поведет к следующему. Если она будет решена утвердительно, то г. министр все-таки ее вернет. Я укажу на целый ряд прецедентов, когда возвращали нам наши постановления, с указанием на то, что они ничем не мотивированы. Я могу предсказать, что если таким образом будет поставлен вопрос, совершенно не разработанный, то он будет возвращен министром как недостаточно мотивированный и как решенный без указания на тот способ, каким это вы осуществите».
Е. И. Кедрин на это возразил, что он именно и намерен указать способы осуществления, а потом определить конкретные практические меры.
В итоге решили ходатайствовать о разрешении городскому общественному управлению приступить к постепенному закрытию кладбищ, лежащих в черте города, с тем, чтобы закрытые кладбища поступали в заведование города для наблюдения за порядком с разрешением захоронений «на остающихся свободными местах».
Циркуляром одесского городского Головы, разосланным по всем городским управам, предлагалось городам взять на себя очистку дымовых труб. В заседании 12 января 1900 г. обсуждался доклад Управы по вопросу организации трубочистных отделений при городской пожарной команде и о монополизации городским управлением трубочистного дела. Петербургская Управа не дала ответа по существу, заметив лишь, что этим вопросам должны быть более озабочены страховые общества, нежели город. «Гласный С. Н. Худеков предложил оставить временно вопрос открытым, так как существует особая комиссия с представителями от разных ведомств, работающая над этим вопросом», однако выяснилось, что эта комиссия сама ждет решения Думы. Управе было поручено подготовить по этому вопросу доклад .
В ночь на 17 января 1900 г. в доме 19 по Апраксину переулку произошел пожар, повлекший за собой человеческие жертвы. «Петербургская газета» не обошла вниманием это событие. .
26 января 1900 г. (заседание 26 января 1900 г.) «С. Н. Худеков внес в Думу заявление по поводу ужасных последствий пожара в Апраксином переулке». «Гласным С. Н. Худековым обращено внимание собрания на необходимость просить городскую Управу ускорить представлением на утверждение Городской думе разрабатываемого городской Управой, по поручению Думы, проекта нового обязательного постановления о мерах предосторожности от пожаров», что «представляется особенно безотлагательным, в виду необходимости предотвратить повторение пожаров с человеческими жертвами».
Е. И. Кедрин дополнил это предложение необходимостью представления Управой соображений «по вопросам о принятии содержания пожарной команды в ведении городского общественного управления и об организации трубочистного дела, а также, чтобы до сведения умы были своевременно доведены результаты следствия, производимого по поводу пожара в Апраксином переулке, насколько результаты эти будут касаться нарушений в сгоревших зданиях обязательных постановлений по строительной части».
Городской Голова заявил, что доклады будут представлены в самом ближайшем времени .
В результате было решено, что пожарное дело целиком переходит в ведение города с 1 января 1901 г. В связи с этим 13 декабря 1900 г. (заседание 13 декабря 1900 г.) обсуждался доклад Управы по предложению градоначальника «об учреждении новой пожарной части, должности помощника брандмайора и о принятии хозяйственной части пожарной команды в ведении города» .
«Большинство гласных нашло, что пока не имеется достаточно обоснованных данных по устройству новой пожарной части. Но, по мнению гласного С. Н. Худекова, городу следовало заняться вообще пересмотром распределения пожарных частей, которое устарело и совершенно не соответствует нынешним условиям значительно расширившегося города. Вопрос об учреждении новой части можно было бы пока оставить открытым впредь до пересмотра распределения частей особой комиссией. Та же комиссия занялась бы вопросом о применении к пожарному делу новейших технических приспособлений. На учреждение же должности помощника брандмайора можно было бы, по мнению г. Худекова, согласиться теперь же, так как присутствие начальника, объединяющего действия пожарных частей, всегда необходимо на пожаре. Брандмайор может быть в отпуске или больным, или одновременно могут случиться два больших пожара – следовательно, учреждение второй должности начальствующего лица было бы только полезно, ибо без начальника пожарные части действуют вяло. К мнению г. Худекова присоединились и другие гласные».
В итоге прений Дума постановила: учредить должность помощника брандмайора, а вопрос об устройстве новой пожарной части оставить открытым, передав его вместе с другими возникшими при прениях вопросами на обсуждение специальной пожарной комиссии .
Работа бань регламентировалась обязательным постановлением 1879 года, которым, в частность, определялась входная плата первых трех разрядов: низший разряд по 5 коп., средний – 10, высший – 20 коп. за вход. Были и более дорогие отделения для состоятельного населения (по 40 коп., а семейные – по 1 руб.). Банщики возбудили ходатайство о повышении цены за вход в бани (с 5 до 6 коп., с 10 до 12 коп. и с 20 до 25 коп.). Обоснованием к увеличению входной платы служило «повышение стоимости воды и топлива, вздорожание рабочих рук и увеличение предъявляемых по отношению к содержанию бань санитарных требований», что представлялось владельцам убыточным. Обсуждение этого вопроса происходило 9 февраля 1900 г. (заседание 9 февраля 1900 г.). Противниками повышения таксы обращалось внимание собрания прежде всего на санитарный аспект вопроса.
С. Н. Худеков. «Конечно, чем дешевле вход в бани, тем лучше – с точки зрения гигиенической и санитарной. Но ведь бани – предприятие коммерческое. Не может же город насильно заставить банщиков держать бани себе в убыток!
Банщики могут в один прекрасный день закрыть бани, и тогда город в погоне за санитарным и гигиеническим благополучием добьется именно того, чего хотел избежать ухудшения санитарных условий, ибо бань совсем не будет! <...> Другое дело, если бы в распоряжении города были собственные бани <...>. А пока городу следует озаботиться о том, чтобы население не осталось без бань. Нынешние цены установлены <...> двадцать один год тому назад; тогда все было дешевле <...>. И передвижение таксы за двадцать лет на одну копейку нисколько не ляжет бременем на бюджет населения. Но вместе с увеличением таксы Думе следует пересмотреть вопрос о соотношении величины помещений – дешевых и дорогих бань. Если не определить обязательной величины помещения дешевых бань, то банщики могут сделать последние совершенно маленькими, так что в дешевых банях никогда не будет места, и бедным людям придется платить не 6 к., а 12 копеек».
Поднят был вопрос и об устройстве общественных бань, которые, по представлению ораторов, стоило бы городу совсем не дорого. Е. И. Кедрин предложил в связи с этим вернуться к обсуждению размера таксы за вход в бани через два года в предположении, что удастся снова сбавить на копейку. С. Н. Худеков: «Ну, такого случая в Думе еще не было. Если пересматривать таксу через два года, то снова речь пойдет не о сбавке, а о прибавке».
В итоге обсуждения постановили: ходатайство банщиков удовлетворить. При этом решено было поручить Управе, как предложил С. Н. Худеков, пересмотреть обязательное постановление 1879 года с тем, чтобы «вменить владельцам бань не уменьшать размеров имеющихся в настоящее время при существующих банях отделений с наименьшей платой». Одновременно Управе было поручено разработать вопрос об устройстве за счет города народных бань с минимальной входной платой. .
Особое по городским делам присутствие не утвердило постановление Думы о повышении стоимости банных услуг. Исходили из того, что «потребность в банях – одна из существенных и общая для всего населения столицы». С другой стороны, ссылки на изменения условий содержания бань «в неблагоприятную для баневладельцев строну, не дают никакого представления о действительном соотношении доходов <...> с расходами», а Дума, в виду затруднительности получить эти сведения, уклонилась от этого, в результате ее решение, по мнению особого присутствия, необоснованно. Поэтому постановление Думы и было отклонено .
Председатель комиссии по народному образованию М.М. Стасюлевич поднял в думе следующий вопрос:
«Комиссия по народному образованию, осведомившись, что малолетние дети начальных народных училищ в возрасте от 8 до 12 лет отдаются их родителями за известную плату внаймы на весь летний сезон в различные увеселительные заведения, для сцены на открытом воздухе, в ночное время, и обсудив все последствия того для малолетних, весьма нежелательные как в нравственном отношении, так и для их здоровья, нашла, что такие дети, оставаясь в среде весьма непедагогической, приобретают такие нравы, которые по их возвращении осенью в училище оказывают еще вредное влияние на товарищей.
Комиссия <...>, имея в виду, что уже существует фабричный закон, воспрещающий нанимать детей даже на фабрики ранее 14-летнего возраста, <...> постановила <...> просить собрание <...> ходатайствовать о воспрещении увеселительным заведениям нанимать детей до выхода их из школьного возраста, по крайней мере, начальных училищ, т. е. до 12 лет».
Управа, рассмотрев это заявление, признала такое ходатайство «вполне желательным», дополнительно предложив «распространить запрет не только на учащихся в начальных училищах, но и на всех детей до 14 лет» .
Вопрос рассматривался 10 мая 1900 г. (заседание 10 мая 1900 г.).
Дума решила не ограничиваться подмостками увеселительных заведений и «подняла вопрос о воспрещении участвовать детям вообще на всех сценах», применив к театрам фабричный закон, «по которому дети, не достигшие 12 лет от роду, не допускаются к работам на заводах, фабриках и мануфактурах». Звучало и другое мнение: что сцена сцене рознь, что нет ничего «худого в том, если бедные дети участием в спектаклях театров попечительства о народной трезвости дадут кусок хлеба своим нищим родителям. <...> Нравственность их не пострадает, <...> на сценах этих театров они не увидят дурных поступков, не услышат дурных слов».
«Боясь какой-то фиктивной заразы, гласные могут зайти слишком далеко. Министерство Двора, по мнению гласного С. Н. Худекова, содержит театральные школы для детей, их даже для участия в спектаклях в каретах развозят – и никто в этом заразы не видит. Придется целый ряд великих драматургов вычеркнуть из репертуара только потому, что в числе действующих лиц есть дети. Все будут лишены возможности наслаждаться художественными произведениями великих мастеров драматического искусства только из боязни какой-то фиктивной заразы детей. Следует, по мнению С. Н. Худекова, ограничится ходатайством о недопущении на сцену лишь детей, учащихся в городских школах».
В завершение прений собрание постановило ходатайствовать о применении фабричных законов только к увеселительным заведениям .
По закону, если Управа назначала каких-либо лиц на невыборные должности, она должна была о том уведомить градоначальника, и если в течение двух недель от него не поступало извещения о несогласии, следовало окончательное утверждение. 29 декабря 1900 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) Управа внесла в Думу вопрос о своем праве «фактического замещения вакантных невыборных должностей по городскому общественному управлению до истечения 2-х недельного срока». К этому гласные Никитин и Потехин добавили, что за две недели ожидания «все дело затормозится», а, по их мнению, при разных толкованиях закона следует избирать то толкование, которое «удобнее». С такой позицией не согласились Худеков, Кедрин, Дурново и Кабат. По их словам, толковать закон может не удобство Думы, а Сенат. «Согласие» или «несогласие» градоначальника фактически является не чем иным, как утверждением или неутверждением в должности. И никаких неудобств произойти не может, так как временно «две недели любую должность всегда может исправлять помощник» .
Большинством голосов собрание поддержало Управу в ее мнении отказать градоначальнику в праве утверждать на должность по найму. «Гласные П. П. Дурново, А. И. Кабат, Е. И. Кедрин и С. Н. Худеков просили записать в журнал, что они остаются при мнении о законности и удобоисполнимости требований г. градоначальника, содержащихся в его предложении .
Был опубликован доклад Управы от 3 октября 1898 г. «По вопросу о дополнении программы издания „Известий С.-Петербургской городской Думы” и об увеличении состава редакции оного». В нем, в частности, говорилось:
«В настоящем своем виде „Известия”, как орган городского общественного управления, не вполне отвечает своей цели – своевременно знакомить гг. гласных с деятельностью городской Управы и подчиненных ей учреждений по различным отраслям городского хозяйства. <...> В то же самое время сведения о подобных делах появляются на страницах общей прессы, нередко в неполном или даже неправильном виде и, оставаясь не опровергаемыми, служат предметом превратных толкований о деятельности городского общественного управления». .
Вопрос обсуждался в заседании 12 января 1900 г. Было решено существенно расширить программу издания. Гласные, в том числе и Худеков, вносили свои предложения (ежемесячно указывать, что сделали разные отделения Управы и комиссии, «сколько раз собирались и о чем беседовали»; «данные о думской деятельности больших городов в России и за границей» и т.д.). Решено было поручить разработку вопросов дополнения программы «Известий» и увеличения состава редакции городскому секретарю Н. Д. Зубареву и заведующему редакцией К. В. Кудрявцеву с учетом предложений и соображений, высказанных гласными .
6 мая 1900 г. отмечалась столетняя годовщина со дня смерти «великого русского человека, знаменитого, непобедимого полководца А. В. Суворова» .
26 апреля 1900 г. (заседание 6 апреля 1900 г.) Дума утвердила доклад училищной комиссии об увековечивании памяти А. В. Суворова. Предлагалось присвоить имя полководца открытым в 1900–1901 гг. училищам для мальчиков, установить портреты полководца в рекреационных комнатах всех училищ, читать для учащихся его биографию, а выпускникам 1900 г. вручать лучшую брошюру о нем.
«Кроме того, по предложению С. Н. Худекова» Дума «постановила отслужить 6 мая панихиду на могиле Суворова с приглашением на нее всех гласных и возложить на могилу серебряный венок» от городского общественного управления «с соответствующей надписью, с тем, чтобы венок этот потом был перенесен в Суворовский музей» .3 мая 1900 г. (заседание 3 мая 1900 г. ) городским Головой было доведено до сведения собрания, «что вследствие недостаточности помещения, возложить на могилу знаменитого полководца А. В. Суворова венок от города может быть предоставлено лишь депутации из 5–6 лиц». В состав депутации был избран С. Н. Худеков .
В Петербурге предпринималась попытка ввести омнибусы. Впоследствии этот вид городского транспорта не прижился. А 28 апреля 1900 г. (заседание 26 апреля 1900 г.) в Думе был зачитан доклад Управы по передаче коллежским советником П. П. Ратмановым прав и обязанностей, данных ему городской Думой на открытие пассажирского омнибусного сообщения в С.-Петербурге Бельгийскому акционерному обществу. В процессе обсуждения доклада С. Н. Худеков внес предложение «о составлении особого обязательного постановления о порядке эксплуатации омнибусного сообщения, правила которого были бы обязательны для нынешних и будущих предпринимателей». В числе прочего Управе было поручено представить проект такого постановления .
В заседании 19 сентября 1901 г. обсуждался доклад Управы по ходатайству Бельгийского акционерного общества о разрешении, вместо Невского проспекта, открыть омнибусное движение по Литейному проспекту и по вопросу о выработке нормального типа колес для омнибусов как существующих, так и будущих.
Гласные В. Г. Дехтерев и С. Н. Худеков «внесли предложение о том, чтобы при удовлетворении ходатайства, Бельгийскому обществу вновь было внесено подтверждение об обязанности его подчиняться всем впредь имеющим быть установленным правилам для омнибусного движения и налогам на него и о праве города потребовать, в случае надобности, прекращения омнибусного движения по той или другой из разрешенных линий».
Эта поправка была внесена в общее решение .
1 ноября 1900 г. в Думе обсуждался доклад Управы по проекту учреждения при городском общественном управлении Общества взаимопомощи. Проект, предложенный еще покойным гласным Х. Х. Крюгером, пролежал в Управе четыре года и теперь требовал переработки. Собрание нашло, что для переработки проекта нет необходимости создавать специальную комиссию, и что это под силу сделать самой Управе .
Новое представление проекта происходило в заседании 2 октября 1902 г. «Возражений против учреждения общества, имеющего целью дать населению дешевый мелкий личный кредит без залога недвижимости, – не последовало». Обсуждали отдельные положения Устава общества. Например, предполагалось ввести в Устав операции по залогу вещей с оставлением их на дому заемщика. Управа выразила сомнения, что эта операция будет разрешена финансовой комиссией. «Гласный С. Н. Худеков настаивал, однако, на оставлении этой операции ввиду громадного значения ее для мелкого трудящегося люда: ремесленник, например, может получить деньги под инструменты, не лишаясь их как необходимого орудия для работы» .
В результате собрание решило принять заключение Управы об учреждении Общества взаимного мелкого кредита и ходатайствовать об учреждении устава Общества «с вводимыми в образцовый устав изменениями, <...> в редактировании которых просит принять участие гласных А. Н. Никитина и С. Н. Худекова» .
13 декабря 1900 г. (заседание 13 декабря 1900 г.) Общество музыкальных педагогов, состоявшее под покровительством Великого Князя Сергея Михайловича, обратилось к городскому управлению с предложением «принять участие в чествовании одного из выдающихся русских композиторов настоящего времени, Н. А. Римского Корсакова, по случаю 35-летия его музыкальной деятельности», исполнявшегося 17 декабря .
В Думе стали решать, кому следует составить правительственный адрес. Прозвучало предложение, что адрес должен быть составлен Управой и представлен в Думу, а уж «в комиссию для его поднесения могут войти все сочувствующие деятельности юбиляра гласные». На это возразили, что у Управы иные обязанности.
«– Не лучше ли поручить составление адреса училищной комиссии? предлагает гласный С. Н. Худеков. Управа слишком обременена текущими занятиями, а училищная комиссия со знанием дела и полным сочувствием к деятельности юбиляра написала бы адрес тепло и хорошо». Однако, член училищной комиссии В. И. Домонтович заявил, что у училищной комиссии «слишком много своих дел», и «нашел, что юбилей Римского-Корсакова дело чисто благотворительное», и что «составлением приветствия» следует заняться «благотворительной комиссии, ибо тут нужно учредить стипендию».
В результате прений и голосования решено поручить составление адреса училищной комиссии с участием Управы .
Проект сметы на 1901 г. рассматривался в заседании 20 декабря 1900 г.
10 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). Предлагается повысить оценочный сбор с домовладельцев с 0,8 % до 0,9 % стоимости, что дало бы 450.000 р. ежегодного дохода и тем облегчило бы погашение нового городского займа. Большинство гласных, являющихся домовладельцами, выступали против этой меры. Они указывали на только что закончившуюся переоценку имущества, увеличившую величину сбора, и на то, что Дума ничего не дает домовладельцам, чтобы примирить их с увеличением налога.
С такой позицией не соглашались Кедрин, Худеков и Аничков. Многие начинания, вроде «электрических конок» не реализуются именно потому, что «гласные-домовладельцы не желают вынуть из кошелька денег». «Должна же Дума представить обоснованный доклад с указанием источников погашения займа, если она желает, чтобы ее ходатайство о займе было утверждено правительством. Нельзя делать заем за счет текущих нужд города». А на претензии домовладельцев, что они ничего не получают за свои подати: «Разве больницы город не дал, разве школ город не содержит, разве он не несет сотни других расходов по благоустройству города? Или домовладельцы хотят, чтобы деньги тратились непосредственно на них! Тогда надо уничтожать Городское положение, закрыть школы и больницы. <...> Если не будут представлены точно обоснованные цифры по заключению займа, то и сам заем не будет разрешен».
Думское большинство проголосовало против повышения налога («что и следовало, конечно, ожидать», заключил автор репортажа «Петербургской газеты», Альб. Г.) .
22 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). Обсуждалась смета по представлению больничной комиссии. «При больничной комиссии имеется делопроизводитель, а при делопроизводителе 3 помощника. Тем не менее, больничная комиссия хлопочет об учреждении четвертой должности помощника делопроизводителя: у делопроизводителя столько работы, что он с тремя помощниками не успевает с ней справится. <...>
С. Н. Худеков. Дело обстоит так. Делопроизводитель пришел в такое положение, что ему и трех помощников мало. Нужен четвертый: „я не могу работать, дайте помощи!” Почему он не может работать? А потому, что в одном лице соединяются две функции – делопроизводителя и бухгалтера. Если назначить особого бухгалтера, то не будет надобности в создании четвертой должности помощника делопроизводителя».
Городской Голова зачитал справку, из которой следует, что сведения о совмещении должностей делопроизводителя и бухгалтера устарели, так было в прошлые года, когда Дума оставила делопроизводителю лично жалование в две должности, утвердив третью должность – помощника делопроизводителя, которому и были поручены обязанности бухгалтера .
24 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). Обсуждался вопрос, давать ли жалование «совещательному члену» при санитарной комиссии. Дума в течение года откладывала рассмотрение доклада о функциях этого совещательного члена, составленный комиссией, и весь этот год служащему в этой должности выплачивалось жалование. Некоторые гласные нашли в этом нарушение и потребовали возмещения и выплаты штрафа.
«– Совещательный член все-таки существовал? задает вопрос С. Н. Худеков.– Существовал.
– И работал?
– Работал.
– Так почему же ему круглый год даром работать? Только потому, что мы разбираемся со своими домашними делами и никак разобраться не можем! Я предлагаю должность оставить, жалование выдавать, а доклад о функциях совещательного члена внести в Думу на ближайшее заседание».
Так и решили .
26 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) На мостки через Неву «требуется 39.000 рублей вместо прежних 25.000 рублей». Это вызвало вопросы. «Оказалось, что мостки ныне делаются усовершенствованные – с перилами. Это очень удобно для обывателей.
Ассигновка разрешена, но Управе, по предложению г. Худекова, Думой рекомендовано впредь снабжать смету объяснительными записками в тех случаях, когда испрашивается увеличение расхода. Своевременные объяснения при смете избавят гласных от излишних прений в Думе» .
19 февраля 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) «Заседание открыто только в десятом часу (вместо 8 ч. в.), что, впрочем, вполне естественно: бесконечное и немного бестолковое рассмотрение сметы так надоело гласным, что для этого дела уже с трудом можно дождаться законного числа гласных» .
21 февраля 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) Обсуждались отчисления на содержание «северной комиссии». При вынесении решения «по предложению Я. А. Перетца, поддержанному С. Н. Худековым, Управе предложено осмотреть помещение канцелярии комиссии на Сальном буяне. Оказывается, что служащие в 2–3 недели получают в канцелярии ревматизм<...> Для канцелярии придется нанять особую квартиру» .
20 декабря 1900 г. (заседание 13 декабря 1900 г.) Рассматриваются сметные расходы по запросам отдельных комиссий.
Обсуждаются представления коночной комиссии. Гласный Редько высказал недоумение, почему в прошедшем году «для нужд конок был столь необычный ремонт лошадей – из 350 лошадей пришлось забраковать 110». «Во избежание подобных недоразумений на будущее время Думой, по предложению г. С. Н. Худекова, решено, чтобы коночная комиссия представила доклад об установлении нормы ремонта лошадей» .
Обсуждается смета училищной комиссии. Ассигнования на завтраки бедным ученикам производились по 40 руб. на школу. Комиссия ходатайствовала о дополнительной сумме по 10 руб., а финансовая комиссия предложила ограничиться добавкой по 5 руб. на школу. Против ассигнования на завтраки высказались гласные Аничков, Никитин и Оппенгейм, расценивая школьные завтраки как дело благотворительное, а потому, по их мнению, делать это за счет налогоплательщиков не следует. Потехин, Худеков, Кедрин и др. «указывали на то, что противники этого доброго дела, вероятно, не знакомы с положением вещей. Если бы они видели этих бедных, голодных до жадности детей, то, очевидно, отказались бы от протестов. Между голодными детьми, как выясняется в первые же дни завтраков, бывают такие, которые никогда не видели супа и даже не знают приема, как есть суп: они начинали пить его прямо с тарелки. Опыт показывает, что после завтрака дети с подкрепленными силами радостно и охотно продолжают занятия. При ежедневном же голоде дети становятся вялыми и невосприимчивыми к учению. Ассигновкой небольшой суммы на завтраки Дума предупредит расходы в десятки тысяч на санитарное и больничное дело, ибо избавить город от хилых детей со слабым организмом, предрасположенных к заболеваниям.
Закрытой баллотировкой большинством в 26 против 25 голосов добавочная сумма для завтраков на каждую школу определена в 5 руб.» .
9 февраля 1900 г. (заседание 9 февраля 1900 г.) Обсуждали предстоящую переоценку недвижимого имущества. Прозвучало предложение гласного А. Н. Оппенгейма: образующийся в результате этой переоценки излишек оценочного сбора вносить в сметы «не на общий расход, а на покрытие погашения и уплату процентов по новому займу».
Город, констатировал гласный, крайне нуждается в капитальных сооружениях и мерах, как то: канализация, защита от наводнений, хорошее водоснабжение, санатории для чахоточных больных и прочее. Это можно реализовать только посредством займов, на погашение которых и следует направить излишки средств.
«По поводу этого заявления гласным С. Н. Худековым высказано, с просьбой записать его мнение в журнал, что осуществление предлагаемой гласным А. Н. Оппенгеймом меры не соответствовало бы установленным законом правилам для составления городских смет, по которым поступления по всем городским сборам обращаются в общие доходы города» .
11 февраля 1900 г. (заседание 9 февраля 1900 г.) Министерство внутренних дел потребовало от санитарной комиссии сведения о служащих в комиссии. Ответ задерживался более года. Градоначальник предложил, чтобы Дума заслушала объяснение такой медлительности, представленное председателем санитарной комиссии. Управа представила по этому вопросу доклад, и было предложено ограничиться принятием его к сведению. Однако Дума этим не ограничилась, и председатель комиссии Лисенков давал объяснения.
Сославшись на нерадивость делопроизводителей, он заявил: «…В данном случае никакого ущерба санитарному делу не нанесено, и я предлагаю остаться при заключении Управы, что весь этот случай достаточно принять к сведению.
Гласный С. Н. Худеков. Я нахожу крайне неуместным и неудобным, что председатель комиссии по вопросу, касающемуся его же ответственности, говорит в свою защиту здесь в Думе и еще предлагает проект думского постановления о самом себе».
Закрытой баллотировкой Дума постановила «обратить внимание председателя санитарной комиссии на медлительность в делопроизводстве» .
16 августа 1900 г. было созвано чрезвычайное заседание городской Думы в связи со вспышкой оспы. В заседании 27 сентября 1900 г. «С. Н. Худеков сделал запрос, будет ли представлен какой-нибудь отчет о положении дела борьбы с оспенной эпидемией. По газетным известиям, последняя прекратилась, но желательно было бы иметь точные официальные данные по этому вопросу. Городской Голова заявил, что отчет будет представлен к следующему заседанию Думы» .
Ревизионная комиссия предлагала уменьшить норму овса для лошадей ассенизационного обоза с 71/2 до 6 гарнцев, но Управа ходатайствовала о возвращении старой нормы. 1 ноября 1900 г. ею был представлен доклад «по вопросу об установлении нормальной дачи овса лошадям городского ассенизационного обоза»
«Судьба этих удивительных лошадей вызвала среди гласных массу замечаний и предположений, главным образом, потому, что в докладе Управы говорится, будто лошади обоза никогда не имеют отдыха, работая днем и ночью. Если так, то когда же они спят? Это не лошади, а какие-то perpetuum mobile! Им не овса надо, а отдыха и заступничества Общества покровительства животных. Если и дать 71/2 гарнцев овса, то повеселеет не лошадь, а тот, кто за лошадью ходит. Может быть, лошади худеют вовсе не от 6 гарнцев, а оттого, что на их долю достается всего 41/2 гарнца. Вопрос этот серьезный, так как скоро от 2-го Общества „конок” к городу прейдут 2.000 лошадей – придется и им увеличить порцию <...> На эти темы говорили гг. Ремидовский, Оппенгейм <...> Худеков».
Дума большинством в 48 голосов против 46 постановила: «возобновить прежнюю дачу овса лошадям городского ассенизационного обоза по 71/2 гарнцев в сутки (при 6-типудовом весе куля)» .
8 декабря 1900 г. (заседание 29 ноября 1900 г.) В этот день «бесконечные прения вызвал в сущности несложный вопрос о поверке инвентарей городских недвижимых имуществ. Говорили полтора часа, причем Дума, утопая в речах, впадала временно в какую-то безнадежную беспомощность <...> По предложению С. Н. Худекова, после долгих споров решено проверку инвентарей поручить комиссии из трех лиц с уплатой им вознаграждения в виду того, что сложный труд комиссии, сопряженный с расходами по разъездам, будет вполне соответствовать труду переоценочной комиссии, члены которой получают жалование» .
13 декабря 1900 г. (заседание 13 декабря 1900 г.) В заседании прочитан доклад об обжаловании отказа градоначальника «в разрешении городским сборщикам пользоваться, в потребных случаях, трудом писцов, содержимых при участковых управлениях за счет города».
«Гласные (С. Н. Худеков, П. П. Дурново и др.) не нашли никаких оснований для обжалования отказа. Городу следует войти с градоначальником в новое соглашение, ибо по прежнему условию, утвержденному министром внутренних дел, писцы при участках действительно обязаны принимать участие лишь в взимании двух сборов – адресного и больничного». Дума согласилась с этим мнением. Управе поручено войти в соглашение с градоначальником .
15 декабря 1900 г. (заседание 13 декабря 1900 г.) При обсуждении вопроса расширения санитарно-эпидемиологического надзора в столице Худеков произнес реплику о порядке рассмотрения доклада.
«А. Н. Никитин. Я бы просил собрание выслушать всё заключение.
С. Н. Худеков. Я ничего против этого не имею, но опять в голове может образоваться неполное представление. Я бы предложил параллельно с докладом о смете читать и соответствующие замечания финансовой комиссии.
Городской секретарь. Оно так и есть…» .
29 декабря 1900 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) Обсуждался размер вознаграждения старшего ревизора Вишневецкого за 30-летнюю службу. Дума остановилась на 3.000 р. Оставалось еще решить о форме выражения «признательности юбиляру от имени городского общественного управления».
«– Таких примеров не бывало! заметил С. Н. Худеков. Деньги будут ведь получены, это уже вполне достаточное выражение признательности…
Дума с этим согласилась <...> Юбиляр будет просто уведомлен, что Дума постановила его наградить „в воздаяние отлично-усердной службы”» .
12 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) Сообщено о смерти гласного С. П. Максимовича. «Гласным С. Н. Худековым предложено возложить на гроб С. П. Максимовича венок от городского общественного управления», что было принято единогласно .
В «Известиях Думы» помещен «Отчет правления общества для пособия учащимся в С. Петербургских начальных городских училищах» .
В списке почетных членов общества: «Худеков Сергей Николаевич» . Кроме того, правление общество принесло благодарность редактору «Петербургской газеты» П. Ф. Левдику за бесплатное помещение в газете объявления о благотворительном новогоднем базаре, устроенном обществом в залах Городской думы 18–22 декабря 1899 г.
Решения множества городских проблем стало невозможно без нового займа. Этому было посвящено несколько дней заседания 20 декабря 1900 г. О первом проекте займа вспомнили 29 декабря 1900 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). «Проект займа в 2 миллиона будет скоро праздновать юбилей <...> Для займа нет достаточного числа гласных.
Тем не менее, гласные не могли отказать себе в удовольствии поговорить о займе. <...> Хотя все разговоры о займе были бы бесполезны за отсутствием законного большинства <...> тем не менее, прения начали уже принимать оживленный характер. Заведомо бесплодные разговоры привели в недоумение некоторых гласных <...>– О чем мы, собственно, толкуем? спрашивает г. Худеков.
– А вот будем говорить по вопросу шестому по повестке! замечает городской Голова, прекращая таким образом бесплодные прения» .
Приступили к обсуждению нового проекта займа в 24 миллиона рублей.
3 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). «Некоторые гласные (гг. Худеков, Никитин и др.) находили, что следует сразу же приступить к вопросу о займе по пунктам» раз окончательно решено его делать, но большинство в собрании постановило сначала обсудить вопрос в целом. Обсуждения свелись к предложениям новых статей займа. Так, П. П. Дурново, высказав опасение, что для погашения займа придется в 1902 г. на 1/10 увеличить оценочный сбор, тут же предложил увеличить заем с 24 до 28 милл. р. с тем, чтобы построить не только Охтенский, как предполагалось в проекте, но и постоянный Дворцовый мост.
«Против опасений г. Дурново высказались С. Н. Худеков и г. Пруссак. Сам же г. Дурново предлагает увеличить заем, значит он не очень доверяет своим же предсказаниям относительно будущих проторей и убытков гг. домовладельцев. Смета на 1901 год благополучно сведена с одним миллионом на уплату процентов по 24-миллионному займу, так почему же она не будет сведена в 1902 году? Не следует забывать, что заем в значительной части его будет окупаться теми предприятиями, на которые его проектируется сделать. Кроме того, вообще, рост доходов не может остановиться: многие дома закончатся постройкой и дадут оценочный сбор, конки дадут увеличенные доходы, с введением водомеров расходы по доставке воды уменьшаться, ибо бесцельное разлитие ее прекратиться, и вместе с тем, увеличатся сборы за воду по действительному потреблению ее».
В конце концов перешли к обсуждению по пунктам.
Первая сумма – 4.100.000 р. на выкуп телефонного предприятия.
«Об этом займе не может быть двух мнений!» – заметил С. Н. Худеков. По его словам, поскольку город уже участвовал в торгах по решению той же Думы, торги городом были выиграны, и он уже взял обязательство «к 1-му ноября принять заведование делом и даже ввести новое телефонное устройство». Однако на этот счет в собрании высказывалось и другое мнение: затраты на телефон городу не по средствам.
«Город явился на торги, перебил других конкурентов и вдруг откажется от предприятия за отсутствием денег. Кто же после этого решится иметь серьезные дела с Петербургом? Об отсутствии денег на предприятие надо было думать раньше, а не теперь.
Так возражали гг. Худеков, Кедрин и А. Н. Никитин».
Большинством заем на телефонное предприятие был утвержден.
Еще больше споров вызвал заем 3.000.000р. на строительство постоянного Охтенского моста. Против моста как такового никто не возражал. Но предлагали другие варианты: построить мост совместно с Финляндской железной дорогой, переместить плашкоутный Троицкий мост и проч. Не убедило гласных мнение проф, Белелюбского о невозможности совмещения «железнодорожного моста с обывательским»: «мало ли что говорят эксперты – один говорит одно, а другой скажет другое». Предлагалось отложить этот заем и воспользоваться временным вариантом.
«За Охту вступился г. Худеков:
„– Не только не в последнюю, но даже не в первую, а в первейшую очередь следует поставить заем на Охтенский мост! Ведь с ним связан финансовый вопрос. Присоединение Охтенского пригорода к Петербургу со всеми его доходами обусловлено постройкой постоянного моста. Следовательно деревянный мост Петербургу ничего не даст, а постоянный каменный мост окупит весь заем на его постройку». Отмечалось еще, что плашкоутный мост будет препятствовать судоходству.
За эту статью займа также проголосовало большинство .
8 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) было зачитано письмо председателя больничной комиссии М. П. Боткина, в котором обосновывалась необходимость займа на больничное дело в размере 4.200.000 р.
В возникших по этому поводу дебатах принял участие С. Н. Худеков, предложив ограничиться включением в общую сумму займа 2.500.000 р. на больничное дело. «По мнению С. Н. Худекова страшен не заем, а расход, непременно сопряженный с займом: придется платить не только проценты, но тратить ежегодно несколько сот тысяч на содержание новых больных». В собрании возникла еще сумма: 3.700.000. Баллотировкой ее отклонили и приняли сумму, предложенную Худековым. «Вместе с тем, принято предложение С. Н. Худекова о представлении в Думу больничной комиссией подробного доклада с предварительными сметными назначениями на постройку двух больниц – для чахоточных и хроников» (эти составляющие больничного займа указаны в докладе М. П. Боткина).
В проекте займа предложено 450.000 р. на строительство четырех городских рынков. Некоторые гласные считали, что город рискует: построенные рынки будут пустовать, ведь «и теперь уже пустуют частные рынки».
Худеков, Никитин и Ремидовский с этим мнением не соглашались: «Город в рынках чрезвычайно нуждается. Если некоторые частные рынки и пустуют, то это только доказывает, что они не благоустроены и не отвечают нуждам торговцев. Например, Сытный рынок на Петербургской стороне просто-напросто клоака. В доходности городских рынков нет и не может быть сомнения. Но если бы даже городские рынки не давали дохода, не следует забывать о громадных заслугах благоустроенных рынков – в санитарном отношении и с точки зрения удешевления и улучшения жизненных продуктов» .
12 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.) продолжилось распределение будущего займа.
Гласный Оппенгейм счел преждевременной статью на строительство казарм конвойной команды и железнодорожного батальона (250.000 р.) в силу того, что место для казарм еще не определено.
С. Н. Худеков указал на непоследовательность гласного: «…как же вы сами же настаивали на займе для постройки больниц, место которых также не определено». После этой реплики заем в указанной сумме был утвержден.
Обсуждался заем на возведение трех школьных домов (большинство школ располагалось в съемных помещениях, и город ежегодно оплачивал аренду). Мнения разделились. Одни гласные «говорили о преимуществах городских школьных домов в гигиеническом, педагогическом и экономическом отношениях». Другие, напротив, настаивали, что посылать детей в мороз за версту или за две в школу, да еще тратить на это миллионы – «грешно, дети только простудятся», да к тому же сосредоточить в одной школе 1.000 детей – «опасно с точки зрения заразы».
«Крайние мнения примирил С. Н. Худеков: если некоторые гласные боятся заразы и простуды детей при школах в 20 классов, то кто же мешает городу строить трехклассные, шести или девятиклассные школы. <...> Можно ассигновать 750.000 рублей с тем, чтобы школьные дома были построены на столько классов, на сколько нуждается известная местность. При такой системе детям не придется идти долго до школы».
При этом условии заем в 750.000 р. принят большинством голосов .
17 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). Предложения по займу продолжают поступать, так что его общая сумма увеличивается.
«С. Н. Худеков предложил выдвинуть на первый план заем в 914.000 р. На углубление и очистку сточных труб, представляющих очаг заразы, несмотря на то, что город ежегодно ассигнует на их ремонт 150.000 рублей. Такой заем будет не только в интересах домовладельцев, но и обывателей». К этому предложению присоединились и другие гласные: невозможно откладывать этот заем, поскольку планируемой канализации предстоит ожидать еще десятки лет.
«Ввиду того, что заем доходит до 30 миллионов, С. Н. Худеков предложил ассигновать еще небольшую сумму (около 500.000 р). на наружное благоустройство города. <...> Следовало бы привести в порядок Лебяжий канал, на берегах которого растет трава, упорядочить фонтаны на Казанской площади и в Александровском саду, провести улицу от Каменноостровского проспекта до Троицкого моста, устроить уборные на улицах и проч. Предложение было поддержано многими гласными».
На баллотировку поставили все предложения. Из предложений Худекова прошла сумма в 914.000 р. на сточные трубы. Общая же сумма займа составила 28.300.000 рублей .
22 января 1901 г. (заседание 20 декабря 1900 г.). Продолжение обсуждения доклада о новом займе. Председательствующий довел до сведения собрания, «что к числу неотложных мероприятий, на осуществление которых следовало бы включить потребные суммы в городской заем, надлежало бы отнести: очистку реки Фонтанки, вызывающую расход в 350.000 р., постройку нового здания Московской полицейской части, – требующую затраты – 400.000 р. и хотя бы 200.000 р. ассигновать на необходимый ремонт набережных, местами грозящих разрушением.
Гласный С. Н. Худеков предложил внести в заем 200.000 р. на постройку нового здания Московской полицейской части и 490.000 на наружное благоустройство столицы, под понятие о котором может подойти и очистка рек, и ремонтирование набережных .
Храм Воскресения Христова, более известный как «Храм Спас на Крови» был сооружен на месте покушения, унесшего жизнь императора Александра II. Освящен храм был 19 августа 1907 г.
2 марта 1901 г. (заседание 10 января 1901 г.) «Комиссия по постройке храма Воскресения Христова на Екатерининском канале обратилась к городу с предложением ассигновать около 500.000 рублей на постройку моста перед храмом. Управа дала заключение, что за отсутствием денег город не может согласиться на предложение». Гласные же высказывались в том смысле, что вообще эту местность необходимо урегулировать, весь вопрос в степени участия города в расходах. «Надо выяснить, по мнению С. Н. Худекова, является ли ассигнование 500.000 р. пожертвованием города или обязанностью по поддержанию городского благоустройства?» Управе было поручено подготовить доклад по этому вопросу .
В заседании 18 сентября 1902 г. обсуждался доклад Управы и заключение финансовой комиссии «о постройке железного моста-перекрытия через Екатерининский канал против строящегося храма Воскресения Христова.
«Не желает Управа ни засыпать Екатерининский канал, ни в трубу выпускать наподобие Лиговки». Гласные предлагали разные варианты решения. «С. Н. Худеков добавил, что даже финансовая сторона вопроса не представлена Думе, а потому последней только остается отложить дело до представления точных сравнительных расчетов и смет по всем проектам относительно судьбы Екатерининского канала и постройки моста» .
Собрание «очевидным большинством голосов постановило: рассмотрение вопроса о постройке железного моста-перекрытия <...> отложить до января месяца 1903 г.»
Переживаемый Петербургом на рубеже XIX–XX вв. строительный бум породил множество проблем, в том числе и ту, на которую указала «Петербургская газета», опубликовав 29 августа 1900 г. статью под заголовком «Красота зданий Петербурга» :
«С.-Петербургский градоначальник постановил предложить городской Управе обратить внимание на то, что многие из существующих и вновь вводимых в Петербурге частных и общественных зданий в отношении внешнего вида страдают отсутствием вкуса и не соответствуют условиям красоты и общей цельности впечатления, которые должны быть предъявлены к зданиям столицы». По этому вопросу автор статьи консультировался с компетентные члены Управы. Управа, пояснили они, рассматривает планы зданий только с точки зрения отсутствия нарушений строительного устава. Если домовладельцу «фасад его дома нравится, мы не можем его делать богаче и роскошнее, так как украшения стоят деньги, а он может заявить нам, что лишних денег у него нет». По Высочайшему повелению от 9 апреля 1898 года только планы фасадов домов центральной части Невского проспекта, Большой Морской и набережной Невы «представляются на Высочайшее благоусмотрение», а остальные – «на усмотрение домовладельцев-строителей».
10 октября 1901 г. (заседание 10 октября 1901 г.) при обсуждении под председательством С. Н. Худекова ревизии по отчету Управы за 1899 год эта тема возникла вновь. Было констатировано, что «…ревизионная комиссия признает целесообразным предложить городской Управе впредь для составления проектов городских сооружений приглашать лиц, составивших себе имя на этом поприще, или привлекать их при посредстве конкурса через общество архитекторов». В возникших в собрании прениях высказывались предложения в иных случаях допускать составление проектов и без объявления конкурсов, а с другой стороны, предлагалось, при обязательности конкурсов, обращаться «не к одному обществу архитекторов, но и к другим техническим обществам, например, к обществу гражданских инженеров».
«Председательствующим, гласным С. Н. Худековым, указано было на то, что в Парижском муниципалитете уже давно установлено за правило ежегодно назначать несколько премий из городских средств для выдачи их строителям, воздвигнувшим наиболее красивые по фасадам здания в городе, хотя бы то были и частные постройки. Нечто подобное не мешало бы, по мнению гласного С. Н. Худекова, поддержанному и другими гласными, установить и в Петербурге» (нетрудно заметить, что в данном вопросе Худеков выступал и как председательствующий, и как гласный).
Собрание постановило принять за правило объявление конкурсов на составление проектов городских сооружений при посредстве общества архитекторов или иных технических обществ и «поручить Управе составить доклад по возбужденному гласным С. Н. Худековым вопросу о целесообразности назначения премий от города за сооружение наилучших по фасадам частных зданий в столице» .
Предложение Худекова получило продолжение. В «Петербургской газете» за 22 сентября 1903 г. в рубрике «Под Думской каланчей» была напечатана заметка под заголовком: «Еще о премиях за фасады» .
«На днях мы говорили о том, с каким сочувствием принят и ныне разработан возбужденный гласным С. Н. Худековым вопрос о премиях за лучшие лицевые фасады домов. Теперь несколько слов о тех отдельных мнениях, какие были высказаны по поводу способов премирования. Автор проекта С. Н. Худеков признавал желательным награждать помимо архитектора и домовладельца еще подрядчика, производившего работы по отделке лицевого фасада. Награда эта может выразиться в выдаче серебряной медали с изображением городского герба и надлежащей надписью».
Управа отклонила это предложение, найдя, что «в работах участвует несколько подрядчиков», поэтому расходы на награды могут оказаться большими.
Готовилось к изданию обязательное постановление по устройству и содержанию парикмахерских. Проект этого постановления, разработанный Управой, обсуждался в заседании 28 февраля 1901 г.
По предложению С. Н. Худекова в проект было внесено следующее дополнение: «помещение парикмахерской, мебель и все, находящиеся в ней, предметы должны очищаться и дезинфицироваться по мере надобности, но не менее двух раз в год».
Врачи из среды гласных предложили запретить в парикмахерских мягкую мебель. Против этого предложения высказались Аничков, Худеков, Бенуа и др. «Нельзя покушаться на удобство обывателей и на карман парикмахеров: клиентам на деревянной мебели сидеть – жестко, а парикмахерам новой мебелью обзаводится – дорого. Достаточно требование одной лишь опрятности». Другие же гласные обращали внимание «на непродолжительность пребывания клиентов в парикмахерских и на тенденцию к замене мягкой мебели на жесткую за границей». При баллотировке большинство отвергло мягкую мебель, постановление стало выглядеть так: «Мебель <...> допускается лишь деревянная, без обивки. <...> В парикмахерских заведениях воспрещается держание и употребление, при отправлении промысла: губок для обтирания лица, пуховок для пудры, а также всякого рода хирургических инструментов»
В Думе было зачитано прошение парикмахеров . Они уверяли, что введение обязательных для них белых халатов невозможно: им «приходится иметь дело и с дамами, так при дамских прическах белые балахоны будут не совсем элегантны. Кроме того, на балахоне при мытье обывательских голов водой „шампунь” могут оказаться желтые пятна не совсем красивого вида. Содержание белых халатов в полной чистоте обойдется <...> в 60–80 коп. на человека в день».
Протест парикмахеров был отклонен. «Неаполь первый в мире город по чистоте парикмахерских, там даже стены парикмахерских зеркальные, и тем не менее в Неаполе, по свидетельству г. Худекова, не находят ничего неэлегантного в белых передниках, которые, напротив, производят чрезвычайно благоприятное впечатление. Если парикмахеры боятся желтого пятна на белых передниках, то как же обывателям не боятся колоссальной суммы пятен, которая накопится на пиджаке парикмахера к концу дня, недели, месяца или года. Вместо пиджака будет какое-то универсальное грязное пятно» .
Значительный рост населения Петербурга вызвал, наряду с другими проблемами, потребность в увеличении штата столичной полиции. Доклад Управы по этому вопросу обсуждался в заседании 17 октября 1901 г. Гласный Никитин предложил передать этот вопрос финансовой комиссии. С. Н. Худеков и Оппенгейм высказывали мнение, что необходимо образовать особую комиссию, которая сможет разработать вопрос гораздо шире, чем финансовая, поскольку финансовая комиссия имеет только финансовую точку зрения.
Еще «С. Н. Худеков предложил во избежание излишней переписки, приглашать на заседания комиссии представителя от полиции, который мог бы давать разъяснения по вопросам, недостаточно знакомым членам комиссии». Предложение об особой комиссии было принято.
К заседанию 24 октября 1901 г. северная комиссия подготовила три доклада по тарифным вопросам.1. «О необходимости для С.-Петербурга распространения на перевозку грузов по портовой ветви Николаевской железной дороги нормального порядка расчета провозной платы за непрерывное, включая портовую ветвь, расстояние следования грузов».
2. «Об установлении для вывозимых через С.-Петербург грузов порядка таксировки и уплаты провозной платы непосредственно по вывозному тарифу».
3. «О последних мероприятиях тарифного характера, направленных к закрытью Петербурга для сибирского хлеба».
Два первых были утверждены достаточно быстро, а вот последний доклад «постигла неудача. О значении этого доклада и неудобстве возбуждения ходатайств, рекомендуемых северной комиссией, произнес речь гласный С. Н. Худеков. Конечно, интересы Петербурга и петербургского порта должны быть близки гласным, что и доказано принятием предыдущих двух предложений, но Думе не следует увлекаться: „сибирский хлеб” тарифными мероприятиями направляется в Архангельск вовсе не ради какой-то борьбы с Петербургом. Тарифные мероприятия по отношению к сибирскому хлебу являются плодом самых обстоятельных обсуждений коммерческих лиц. Дешевому сибирскому хлебу дан выход, в котором он нуждался. Но его нельзя по дешевому тарифу пустить в Петербург – иначе он, конкурируя с хлебом средних губерний, понизит цены настолько, что даже самая плодородная земля будет давать не доходы, а убытки. Нельзя широкие государственные интересы приносить в жертву узким местным интересам отдельного города, хотя бы и столичного. Так как ходатайство было бы, несомненно, бесплодным, то естественно подобных ходатайств и возбуждать Думе не подобает». Мнение Худекова поддержали и другие гласные. Постановили: оставить вопросы, возбужденные в докладе комиссии о северных железных и водных путях, открытыми, возвратить доклад в комиссию для дополнения объяснениями и соображениями, высказанными в собрании .
7 ноября 1901 г. (заседание 7 ноября 1901 г.). Прочитан доклад подготовительной комиссии об изменении таксировки услуг извозчиков. Предложено оплачивать езду по 5 коп. за каждые 5 минут свыше четверти часа, т. е. за 20 мин. – 25 коп., за 25 мин – 30 коп., а также распространить действия таксы на весь город, не ограничивая ее действие, как это было прежде, районом между Обводным каналом, Каменным островом и 17-й линией.
«Против расплаты за каждые пять минут высказывается С. Н. Худеков. Новая такса не уменьшит, а напротив, увеличит споры обывателей к извозчикам: прежде споры были из-за четверти часа, а теперь будут из-за каждой минуты. Неудобно также, по мнению г. Худекова, устанавливать повышенную на 50 проц. плату за проезд через границу действия нынешней таксы: придется, например, платить за 20 минут езды 371/2 копеек. Вводить такие дробные расчеты в таксу неудобно». В результате баллотировки установлена промежуточная плата 5 коп. за каждые 5 минут, проезд же «за границу» действующей таксы оплачивается не 50 %, а 15 коп. дополнительной платы.
Также отвергнуто предложение гласного Кабата «предоставить седокам пользоваться услугами одного извозчика не больше четырех часов». По замечанию С. Н. Худекова «при езде по 10 верст в час такое постановление <...>предоставило бы ездоку гнать лошадь 40 верст подряд, а такой езды, как известно, ни одна лошадь не выдержит».
Поскольку говорили о повременной оплате, был поднят вопрос о необходимости поместить на всех городских зданиях часы. В связи с этим С. Н. Худеков напомнил о внесении им ранее предложения об установке часов и барометров на углах улиц.
Городской Голова на это сообщил, что готовящийся Управой доклад по предложению Худекова в непродолжительном времени будет внесен в Думу .
В городе разыгралась эпидемия сапа, причем были случаи, когда болезнь переходила на людей. Этому вопросу целиком было посвящено заседание 28 ноября 1901 г.
Основное внимание было уделено организации ветеринарно-санитарного надзора за лошадьми.
28 ноября 1901 г. гласные единогласно утвердили дополнительное назначение шести ветеринарных врачей, но за малым числом присутствующих не смогли придти к решению, кому они должны подчинятся: Управе, как вообще все ветеринарные врачи города, или санитарной комиссии – в силу того, что выполняют функции санитарно-ветеринарного надзора (за комиссию проголосовали 22 человека, за Управу – 18).
30 ноября 1901 г. (заседание 28 ноября 1901 г.) обсуждалось предложение санитарной комиссии «об учреждении образцовой кузницы стоимостью 5.000 руб. <...> чтобы по ней кузнецы могли учиться. <...>
Учреждение кузницы можно еще, по мнению С. Н. Худекова, признать полезным с хозяйственной точки зрения, но отнюдь не для предупреждения сапной заразы. В распоряжении города масса лошадей, для ковки которых, конечно, можно устроить кузницу (и не одну), но доклад о сапе не имеет ничего общего с этим вопросом.
По объяснению гг. Лейкина, Оппенгейма и других, при кузне будет ветеринар, который всегда может задержать лошадь, больную сапом». Баллотировка об образцовой кузнице опять не прошла из-за недостаточного числа присутствующих гласных. Вопрос, как и о ветеринарных врачах, остался открытым .
3 декабря 1901 г. (заседание 28 ноября 1901 г.) обсуждалось обязательное постановление по устройству и содержанию коровников и по надзору за содержанием молочных коров в С.-Петербурге. Затем перешли к предлагаемому Управой проекту обязательного постановления о торговле молоком и содержании молочных ферм.
«Гласным С. Н. Худековым указано было на отсутствие надобности в издании особого обязательного постановления „о торговле молоком и содержании молочных ферм” и на целесообразность включения этого обязательного постановления в отдел 30-й обязательного постановления „о коровниках”».
«Соглашаясь с этим мнением, собрание постановило: содержащиеся в проектированном городской Управой особом обязательном постановлении о торговле молоком правила включить в отдел 3 обязательного постановления о коровниках».
7 декабря 1901 г. (заседание 28 ноября 1901 г.) Эпидемия сапа породила опасения в гигиеничности системы водопоен. Ранее, 4 октября 1899 г. (заседание 29 сентября 1899 г.) обсуждался доклад об устройстве двух водопойных колод нового типа. Тогда С. Н. Худеков «предложил объявить конкурс на представление наилучших проектов водопойных колод. Дума согласилась с этим предложением и ассигновала 1.000 р. на две премии» . Теперь «для санитарно-ветеринарного благополучия» предлагалось вместо общих водопоен завести складные ведра. Отмечалось, что если бы «водопойни были столь удобны и безопасны, то на Западе давно бы ими обзавелись, между тем в Европе их нет».
«За водопойни высказались гг. Худеков и Шульц. Если господа гласные боятся трех водопоен, то как же им не боятся 27.000 извозчичьих ведер. Шансов на сапную заразу гораздо больше» .
Собрание постановило: одобрить предложение санитарной комиссии «о совершенном упразднении водопоен с заменой их водоразборными кранами, из которых вода бралась бы в отдельные для каждой лошади ведра».
10 января 1901 г. Гласный А. М. Черногоров предложил ознаменовать выздоровление Императора «устройством ночлежного приюта», которому следует присвоить имя Николая II.
«Гласным С. Н. Худековым внесено словесное предложение о сложении по поводу радостного для всей России события <...> недоимок по городским сборам с беднейших плательщиков означенных сборов.
Г. городским Головой заявлено, что вопрос этот уже разрабатывается городской Управой, которой и будет внесен по этому предмету в непродолжительном времени доклад» .
27 апреля 1901 г. (заседание 25 апреля 1901 г.) Объявлено о кончине д. с. с. С. И. Богданова, с 1877 года служившего в должности мирового судьи, в том числе в 1886–1887 гг. в должности председателя столичного мирового съезда.
«Гласными С. Н. Худековым и К. И. Ремидовским указано на продолжительную полезную службу и выдающиеся заслуги покойного С. И. Богданова, и как в виду этих заслуг, так и в виду стесненного материального положения вдовы поддерживалось ходатайство г. пред¬седателя мирового съезда о назначении вдове С. И. Богданова пособия в том размере, в каком подобное же пособие и ранее оказывалось Городской думой семьям умерших столичных мировых судей» .
2 мая 1901 г. проходили прения по докладу Управы в связи с указом Правительствующего Сената «об отмене постановлений С.-Петербургской городской Думы, коими отказано правлению Общества для улучшения в С.-Петербурге помещений для рабочего и нуждающегося населения в освобождении его от обложения оценочным сбором». «Во время происходивших по настоящему делу прений гласным С. Н. Худековым указано было на то, что сверх приводимых в докладе городской Управой соображений, ходатайство вышеуказанного общества не должно подлежать удовлетворению еще и потому, что действие льготы, о которой упоминается в § 9 устава Общества, ограничено было пятилетним сроком, который теперь давно истек, а, следовательно, льгота эта и не должна иметь силы». Соглашаясь с этим мнением и разделяя приведенные в докладе соображения, собрание решило не удовлетворять ходатайства Общества .
В заседании 12 декабря 1901 г. С. Н. Худековым был «сделан запрос по поводу дошедшего до него слуха о том, что городской Управой назначен представителем от города в правительственную комиссию для разработки вопроса о переустройстве петербургского железнодорожного узла, гласный Н. А. Архангельский».
«– Каким образом могло, спрашивает С. Н. Худеков, случится, что без ведома Думы командирован представитель от города? До сих пор представители города выбирались Думой, а не назначались по желанию и усмотрению Управы».
Гласный С. Н. Худеков «просил г. городского Голову объяснить, почему в данном случае городская Управа сочла себя в праве отступить от правила и назначить городского депутата без избрания такового Думой.
По поводу такого запроса г. городской Голова заявил, что, не имея в настоящее время под рукой необходимых для того данных, он не может сейчас же ответить по поводу запроса гласного С. Н. Худекова, но даст ответ, по собранию справок, в следующем заседании» .
В том же заседании 12 декабря 1901 г. обсуждался доклад Управы по ассигновании дополнительных сумм на награды служащим к Рождеству. «Гласный С. Н. Худеков, указав на нежелательность из года в год повторяющегося внесения докладов о дополнительных на награды ассигнованиях, предложил поручить городской Управе выработать более точные нормы наград, с тем, чтобы, по утверждении таковых норм Думой, потребная <...> сумма и вносилась в сметы, чем устранилась бы надобность в составлении городской Управой и рассмотрении Думой особых представлений о дополнительных ассигнованиях. Собрание постановило: передать предложение гласного С. Н. Худекова на заключение городской Управы» .
7 декабря 1901 г., в последний день заседания 28 ноября 1901 г. обсуждался доклад Управы и заключение финансовой комиссии «о ходе городской дровяной операции за время с 1 апреля 1900 г. по 1 апреля 1901 г.»
«Петербургская газета» отразила это так:
«Дрова подешевели. И притом настолько, что городские дрова, купленные для борьбы с дороговизной, стоят уже дороже, чем дрова частных предпринимателей».
Было предложено прекратить закупку городом дров.
«Цены понизились, и теперь, по замечанию С. Н. Худекова, не город конкурирует с дровяниками, а дровяники с городом. Дрова, стоившие 8 р. 50 к. сажень, теперь стоят 5 рублей. Ведь новые леса и березовые рощи под столицей за два года не выросли, а цены понизились. Чем же город гарантирован, что цены снова не повысятся, если сегодня же будет решено прекратить продажу дров из городских складов». .
Решили вопрос «о продолжении дровяной операции оставить открытым, впредь до представления <...> нового доклада городской Управы с более подробным отчетом о ходе дровяной операции и ее результатах» .
«С. Н. Худеков, ничего не имея против вознаграждения учащих, полагал, что в вопросе о портретах необходимо выделить М. М. Стасюлевича, так как по заслугам портрет последнего следовало бы поместить не в помещении комиссии, а в думском зале».
«Вместо награды в 54.000 рублей П. П. Дурново предложил внести 50.000 в особый фонд на пособие учащих. Это предложение поддержал г. Худеков. Юбилеи обыкновенно ознаменовываются для служащих награждением орденами и чинами, но в городском управлении нет ни тех, ни других. Учреждение же фонда будет действительно вечной наградой для служащих, которые всегда могут пользоваться пособиями при болезни или каком-нибудь временном затруднении».
Предложение о фонде было принято. Предложение по поводу установки портретов при голосовании не получило законного числа голосов .
18 декабря 1902 г. (заседание 18 декабря 1902 г.). По предложению городского Головы Дума постановила «благодарить учреждения и лиц, приносивших поздравления городу по случаю 25-летнего юбилея училищной комиссии».
«Гласные П. П. Дурново и С. Н. Худеков предложили» в связи с этим «почтить общим вставанием память умерших председателей и членов комиссии по народному образованию» .
«Затем по предложению гг. Дурново и Худекова выражена благодарность Думы нынешнему председателю училищной комиссии П. А. Потехину и, в особенности, бывшему председателю М. М. Стасюлевичу, который, несомненно, оставался бы в должности и в настоящее время, если бы не воспрепятствовало тому расстроенное здоровье ».
Это предложение было принято единогласно .
В мае 1902 года весь Петербург был вовлечен в торжества по случаю официального визитом президента Французской республики Эмиля Лубэ. Городское общественное управление приняло в них активную роль (доклад о подготовке к визиту обсуждался в Думе) . «Петербургская газета» подробно освещала это событие.
2 мая 1902 г.: «Семья петербургских журналистов будет чествовать своих собратьев по перу – французских журналистов – два раза: 6-го мая, накануне дня приезда президента Французской республики, в залах ресторана «Медведь» будет предложен „пунш”, на котором, без сомнения, будет высказано немало всевозможных благожеланий представителям дружественной нам нации. Затем 8-го мая будет устроен в помещении того же ресторана большой вечер с ужином, русской закуской, специально выписанной из Москвы, и концертное отделение русских артистов. <...>
Комитет, избранный петербургской печатью: А. Суворин („Новое время”), Г. Игнатьев („Новости”), Н. Худеков („Петербургская газета”), Г. Проппер („Биржевые ведомости”) и Г. Штиглиц („Петербургские ведомости”) для обсуждения программы чествования собирался уже несколько раз» .
9 мая 1902 г. Репортаж о рауте в ресторане «Медведь»:
«Раут нужно признать блестящим во всех отношениях. <...>
Приглашенных, которых было до 500 человек, встречали при входе распорядители раута, которых можно было узнать по значкам.
Каждый распорядитель имел в своем заведовании стол, к которому приглашал входящих и указывал им места.
Нужно сознаться, что порядок был образцовый. <...>
К концу концерта подъехала еще масса гостей, и в зале скоро негде было яблоку упасть…
Гостей встречали распорядители: А. С. Суворин, С. Н. Худеков, Н. С. Худеков, С. М. Проппер и др. <...> Банкет посетили почти все приехавшие в Петербург французские журналисты. <...>
Ужин начался в 12 ч. 30 м. ночи <...> речью А. С. Суворина. <...> Затем говорил редактор „Figaro” г. Кальметт, <...> С. Н. Худеков, сопоставивший в своей остроумной и вызвавшей громкие рукоплескания речи, „русского медведя”, как его изображают обыкновенно в заграничных юмористических листках, с тем гостеприимным „Медведем”, залами которого русские журналисты случайно воспользовались для чествования своих французских собратьев. <...>
Уже светало, а оживленное общество, слушая хор цыган, и не помышляло расходиться, не замечая за дружеской беседой проходившего времени» .
10 мая 1902 г. «Банкетные впечатления». (Подпись: Он).
«…и у нас „искусство говорить публично” начинает делать успехи.
Речи почтенного К. К. Случевского и кн. Д. П. Голицына (Муравлина) были прекрасны и по содержанию, и по „исполнению”. То же, и даже еще больше, я сказал бы об остроумнейшей речи С. Н. Худекова, испытанного в „думских боях” оратора, – если бы С. Н. не был издателем нашей газеты, будучи, благодаря этому, обречен на своего рода изгнание из этих столбцов» .
Во время своего визита Э. Лубэ сделал городу пожертвование в пользу бедных. 30 декабря 1902 г. (заседание 16 декабря 1902 г.) обсуждался доклад Доклад Управы и заключение финансовой комиссии «о назначении, какое следует дать пожертвованным президентом Французской республики Лубе деньгам в пользу бедных С.-Петербурга». Предлагалось построить на пожертвованный капитал ночлежный дом имени Эмиля Лубэ.
«С. Н. Худеков заметил, что <...> следовало бы до постановления о сооружении ночлежного дома сделать мотивированное представление жертвователю способа распределения пожертвования между бедными: построить ночлежный дом, может быть, и прекрасно, но деньги пожертвованы для раздачи бедным. Следует сделать запрос, не будет ли признано удобным дать беднякам воспользоваться благими пожертвованиями – путем постройки ночлежного дома? Иначе Дума распорядится капиталом не согласно воли жертвователя». Об этом же высказывались и другие гласные, но «Дума постановила построить ночлежный дом имени Эмиля Лубэ. Г. Худеков и несколько других гласных просили занести в журнал, что при баллотировке не был поставлен вопрос о предварительном испрошении согласия жертвователя на такое назначение капитала» .
admin
Утверждено
О проекте
