По силе и размаху революционного движения Скопинский уезд занимает одно из первых мест в губернии. 9-го марта 1905 года исправник писал губернатору:

„Минувший год войны, вызвавший ряд последовательных мобилизаций, коснувшихся, между прочим, и Скопинского уезда, установил таким образом связь народонаселения с действующей на Дальнем Востоке армией и приучил население читать газеты, как единственный источник, из которого оно могло получить сведения о призванных из запаса близких своих сыновьях, братьях и мужьях. Рядом с этими сведениями население читало и ту беспощадную критику на правительство, особенно сильно развившуюся во 2-й половине минувшего 1904 года. Газеты, говоря об угнетенности, нищете и неразвитости русского крестьянства, вместе с тем указывали, что причину всего этого явления нужно видеть в недоброкачественности нашей правительственной системы. Одновременно с этим, крайне революционные элементы усилили свою деятельность путем рассылки всевозможных прокламаций. Эта запрещенная литература, несомненно, имела успех, во-первых, потому, что она становится на сторону угнетенного и обиженного народа, трактуя о прибавке земли, действительно нужной крестьянству, а во-вторых, эта литература облечена тайной, что всегда служит гарантией к ее быстрому распространению в народе. Служебный опыт меня убеждает, что лишь ничтожная часть нелегальной литературы попадает в руки полиции, а значительно большая часть с жадностью читается населением и передается друг другу. Газеты и прокламации дружно, систематически делают свое страшное дело. Во многих местах уезда крестьяне открыто приносят в церковь иконы и говорят священникам, что „больше в эти доски мы не верим". Были случаи, где отдельные крестьяне пытались поднять целое общество итти грабить помещичьи усадьбы,— все это указывает на существование брожения в народе; брожение, правда, неопределенное и пока еще не острое, но кто может поручиться, что, при наличности существующих условий, это неопределенное брожение не перейдет в открытые беспорядки. Одно отобрание прокламаций (к чему сводится деятельность всех властей в настоящее время) не может служить достаточным противовесом распространяемым в них взглядам"*).
-----------------------------------------------
*) Дело канц. губерн. 1905 г., № 233.
-----------------------------------------------

Поэтому, как меры борьбы, исправник предлагает следующее: «Простой читатель должен слышать здоровый уверенный голос о близкостоящих к нему властей, с которыми он живет и которым он привык верить. Местной власти необходимо следует встать близко говорить с ним при всяких случаях и на сходах, говорить на тем; тех-же прокламаций, чем отнимается от последних их несомненное пре имущество тайного запрещенного плода; церковная проповедь могла бы также успешно помогать в этом деле".

Таким образом, в первой части своего донесения исправник отмечает три причины, революционизирующие крестьянство: 1) мало земелье, 2) чтение населением оппозиционных газет, 3) работу подпольных организаций.

Во второй части он рекомендует меры для успокоения населения — это „милая" беседа пекущегося о благе населения начальства, а если и это не поможет, то использовать можно и служителей алтаря,— господь бог всегда защищает богатого, а труженику обещает все блага в будущей жизни. Наличие экономических и политических факторов заставляло ожидать в уезде широкого революционного брожения. Неурожайный год увеличил еще более крестьянскую нужду в этом густо населенном земледельческом районе. Нужен был только толчек, чтобы крестьянские массы пришли в движение. Таким толчком была октябрьская железнодорожная забастовка.

Движение началось с нападения, во время железнодорожное забастовки, на железнодорожные грузы на ст. Спасское и Милославское. Это нападенье сделано в ночь на 11-е октября толпою крестьян села Спасского.

Первый забил тревогу 11-го октября начальник Тамбовского почтово-телеграфного округа, опасаясь за почтовые конторы при станциях железной дороги.

Того-же 11-го октября жандармский полковник Селиванов телеграфировал губернатору: „На станции Милославской и Спасской крестьяне грабят поезда и угрожают разгромить станции. Прошу выслать воинскую команду. Я просил уже содействия Скопинского исправника" *).

Другая телеграмма его от 12-го октября: „Грабеж раз'езда Спасского увеличивается, со стороны местной полиции помощи нет, несмотря на просьбу мою, обращенную к Скопинскому исправнику".

13-го октября губернатор телеграфно предложил скопинскому исправнику принять против „грабежа поездов самые решительные меры, взяв военную силу, если невозможно сформировать поезд, то ехать на подводах, и о принятых мерах телеграфировать".

Только 14-го октября в 7 час. утра рота солдат отправлена была на подводах на ст. Милославская и Спасский раз'езд и поселок при ст. Кремлево.

„На Спасский раз'езд и ст. Милославская командирован исправником пристав Бегичев и выбыли местный земский начальник Кареев и судебный следователь. При безуспешности их действий,— сообщается в телеграмме помощника исправника, „будут посланы последние свободные расположенные в Скопине войска, т.-к. ими уже охраняются Побединские рудники и ст. Скопин; исправник на Побединском руднике".
-------------------------------------------------
*) Дело канц. губерн. 1905 г. № 902.
-------------------------------------------------

Вести о грабежах поездов вышли из пределов губернии, они докатились до столицы. Экстренной телеграммой заведующий политической частью департамента полиции Рачковский, по поручению тов. министра внутренних дел, предлагал губернатору „принять надлежащие меры к предотвращению самоуправства и о последующем сообщить".

До 19-го октября положение оставалось неизменным. В этот день от исправника была получена телеграмма, что „в Милославском и Спасском раз'езде, с прибытием одной роты, спокойно. Там оставлено 20 чел. Остальные с офицером в Мураевне. Из 20 чел. сегодня 9 направляются в имение Хрущева, где крестьяне держатся угрожающе, семь—остаются в Милославском и три Спасском".

Спешная отправка со станции Милославское и Спасское в имение Хрущева 9 человек об'ясняется тем, что крестьяне села Сергиевского и Черный Курган, соседи села Спасского, угрожали ежеминутно имению Хрущева, а владелец был уездный предводитель дворянства.

Но прибытие воинского отряда не успокоило крестьян: враждебное настроение их по отношению к имению Хрущева продолжалось и в ноябре.

11-го ноября земский начальник Кареев телеграфно просил губернатора об охране леса Хрущева, при ст. Сергиевской, „так как сход села Сергиевского, несмотря ни на какие его убеждения, угрожает срубить лес немедленно".

Губернатор предложил обратиться за военной силой к исправнику, а последний, в свою очередь, просил губернатора охрану выслать из Рязани, т.-к. „из имеющегося в Скопине войска рота—в Мураевне и рота—в Дубовом, и более войск нет".

— „В Рязани свободных войск тоже нет",— отвечал губернатор исправнику, „переведите, если необходимо, в Сергиевское из Мураевни, о чем телеграфируйте данковскому исправнику".

Положение местной власти было поистине „хуже губернаторского", а в это время от лица всех землевладельцев предводитель дворянства Хрущев просил военную силу для охраны, т.-к. во многих местах уезда было сильное брожение, а войск в Скопине нет.

В свою очередь, скопинский исправник 23-го ноября вновь просил об усилении войск гарнизона гор. Скопина „в виду массовых порубок лесов как у частных владельцев, так и в казенных дачах".

— „Войск выслать не могу",— отвечал губернатор,— „просите у воинского начальника вооружение для стражи".

Таким образом, крестьянские волнения в уезде шли по двум направлениям: с одной стороны, нападение на грузы железных дорог, а, с другой — на помещичьи имения. Войск не хватало. Власть терялась...

Начавшись с железной дороги, крестьянский удар направился на дворянские усадьбы. 31-го октября, 1-го и 2-го ноября крестьяне деревни Дроковой, на 80 подводах из болота „Муравлище", принадлежащего землевладельцу С. Н. Худекову, вывезли 850 куб. саж. дров. Не ограничиваясь этим, крестьяне данного села произвели массовую порубку леса у того же владельца, в количестве около 2.300 корней, который тоже вывезли.

Большое дело разыгралось в селе Дубовое, где находилось имение Мясникова.

9-го ноября крестьяне этого села, собравшись на сельский сход, отправились всем обществом в усадьбу Мясникова. Здесь они вошли в дом и стали требовать от владельца, чтобы он отдал им на сруб 16 десятин леса и ежемесячно выдавал бы по 700 пудов муки, так как вследствие недорода хлебов, крестьяне крайне бедствовали.

Владелец вместе с становым приставом, стараясь успокоить крестьян, уговаривал их уйти и прислать уполномоченных для переговоров. Крестьяне согласились на это. Вскоре явились уполномоченные вместе с сельским старостой, которые пред'явили те же требования, принятые сходом. Владелец вынужден был пойти на уступки и выдал расписку на отдачу трех десятин леса и 800 пудов ржи, о чем тут же сообщил властям.

Выданная расписка оформляла лишь то, что в действительности крестьяне отчасти провели уже в жизнь: лес Мясникова стонал и трещал под мужицкими топорами — более двух тысяч корней леса перед этим срубили крестьяне. 10-го ноября исправник доносил губернатору, что для прекращения беспорядков он выезжает в село Дубовое, а завтра утром выступает вытребованная им от начальника гарнизона г. Скопина военная команда. 11-го ноября исправник прибыл в усадьбу Мясникова при селе Дубовом с ротой Пронского полка, но никого из служащих Мясникова в усадьбе не оказалось, и сам владелец выехал.

Что же послужило толчком к открытому выступлению крестьян в селе Дубовом? В начале ноября возвратившиеся с заработка из Тамбовское губернии местные крестьяне ознакомили своих односельчан о широком крестьянском движении в Тамбовской губернии. Терзаемые нуждой и голодом, крестьяне быстро решили последовать примеру тамбовцев *). Для окончательного успокоения крестьян, исправник ходатай ствовал перед губернатором о заключении под стражу руководителей движения. Другой случай вызова войск на место крестьянских волнении отмечается в имении Хрущева.

Крестьяне села Сергиевского еще с 1901 года имели обостренное отношение с местным землевладельцем Хрущевым за то, что он купил 800 десятин земли у Воейкова, на которую расчитывали эти крестьяне.

В последнее время, возбужденные общим аграрным движением они 11-го ноября в присутствии земского начальника, читавшего им манифест 17-го октября, настойчиво пред'явили Хрущеву требование о переуступке им земли, бывшей Воейкова на приемлемых для них условиях, а в случае неудовлетворения их, грозили разбить родовое имение Хрущевых и вырубить лес. Для охраны имения Хрущевых, в помощь полиции, была вызван полурота солдат 292 пех. Пронского полка, которая прибыла 15-го вечером. Прибытие солдат сдержало крестьян от выступления, но ненадолго. В декабре волнения крестьян увеличились и приняли характер более активных выступлений, опять - таки на почве недостатка хлеба.

Так, 6-е декабря крестьяне атаковали удельное имение Мосальщино, арендованное купцом Леоновым. Сообщая об этом телеграфно, исправник писал: „Гарнизона городе нет, стража не вооружена. Прошу выслать казаков на станцию Спасск. раз'езд. Выезжаю на место".
-----------------------------------------------
*) Волнения усилились и приняли угрожающий характер.

-----------------------------------------------

В тот же день управляющий удельным имением Фон-Даус телеграфировал, что „начали разграблять Рождественский удельный хутор в Измайловской волости". А телеграммой от 7-го декабря исправник дополняет – «В Мосальщине разграблен хлеб, инвентарь, в Сергиевском у Хрущева разграблен хлеб. Движение разрастается".

Следующей телеграммой от 10-го декабря сообщается: "Вышлите немедленно войска Скопин Хрущеву. Окружены крестьянами. Оказано вооруженное сопротивление.Товарищ прокурора Юргенс,следователь Леонгард".

Таким образом, к началу 1906 года революционное движение крестьян в Скопинском уезде было в полном разгаре.

Широкий размах этого движения имел ряд глубоких, вызвавших его причин: сравнительная густота населения в уезде (по плотности населения первый в губернии уезд) давала себя чувствовать в год неурожая.

Недород и связанная с ним голодовка населения толкали крестьян на изыскание путей к удовлетворению своих нужд. Наличие крупных землевладений, издавна обострившиеся отношения к помещикам, революционизирующее влияние промышленных центров через железную дорогу, соседство с волнующейся Тамбовской губернией,— вполне подготовило благоприятную почву для открытых выступлении.

Захват грузов, порубка лесов, вывоз продовольствия из экономии были единственным способом улучшить свои тяжелые условия жизни. Безвыходность положения заставляла крестьян действовать решительно и смело, вплоть до вооруженных сопротивлений. Несомненно, некоторую роль сыграла и политическая пропаганда в уезде.

Ряз. губ. комиссия по проведению 20-ти летнего юбилея первой русской революции. «1905 год в Рязанской губернии»/Рязань, 1925г.